Хотя, как я могу обвинять его в холодности, когда просто-напросто сорвалась и уехала, вычеркнув его и Лизу из своей жизни?
Кажется, он думает о том же, что и я, хочет мне что-то сказать, но ему звонят, и наш разговор прерывается.
— Да? Хорошо, да, забрал вашу жену, — ударение на последних двух словах заставляет меня вздрогнуть.
— Ты работаешь на Бориса? — переспрашиваю я испуганным голосом.
Нет, пожалуйста, умоляю, пусть это окажется неправдой. Назар — это та частичка светлых воспоминаний, которая все еще держала меня на плаву.
— Почему ты не рассказала о муже? — снова игнорирует мой вопрос.
— Я хотела, но…
— Но, что? — допытывается Назар, не сводя с меня пристального взгляда. — В последний момент передумала? Или для тебя все это было развлечением?
Хочу его остановить, хочу кинуться к нему и опровергнуть каждое его слово, но вдруг понимаю, что… нельзя.
Перед глазами личико его малышки, Лизы. Если впутаю их в свои разборки с Борисом, то никогда себе этого не прощу…
Решение приходит мгновенно.
— Откройте машину, — стараюсь, чтобы мой голос звучал твердо — один бог знает, чего мне это стоит.
— Как скажете, — кажется, сработало.
Назар подходит к своему авто, открывает заднюю дверь. Ныряю внутрь, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Я все еще не понимаю, как он здесь оказался?
Не хочу верить в то, что его нанял Борис. Может быть, какая-то ошибка?
Назар садится за руль, и вскоре мы отъезжаем от дома. Едем молча, лишь изредка бросаю на него взгляд украдкой.
— Как Лиза? — не выдерживаю я, решая спросить его о дочери.
Мы ведь с Назаром познакомились благодаря Лизе и дочери моей подруги Поли, с которой я ходила в парк на прогулку. Просто у Полины было много дел, а я все равно сидела у них дома, поэтому и вызывалась ей помочь.
Хоть это стоило мне полсотни убитых нервных клеток, ведь Каришка раскапризничалась в тот момент, когда колесо коляски застряло меж двух дорожных рельсов.
Но теперь все, что я могу сделать — это не тянуть за собой ни Назара, ни Лизу. Нет, определенно, нельзя их впутывать.
Тогда, какого черта, я интересуюсь делами его дочери?
Во взгляде Назара читается тоже самое. А еще укор, обида и непонимание.
— Почему ты уехала?
— Не хочу сейчас это обсуждать. — Что есть силы сжимаю пальцами клатч.
— А придется, Яша.
Сглатываю, когда слышу это. Только он называл меня так. Ульяша. Яша.