Мэр резал эту дрянь собственноручно, и слуга передавал каждому из нас по кусочку. Мне, разумеется, достался самый большой. Выглядело это как комок плотной бледно-розовой слизи, едва уловимо пахнущий йодом и озоном.
– Непременно попробуйте, ведь это альболин, – нежным голосом подсказала дама с бабочками. – Водолазы нарочно для вас его выловили...
– Спасибо, но у меня на него аллергия, – шепнула я в ответ. Пробовать такую мерзость не хотелось даже из вежливости.
– Жаль... – вздохнула соседка. Кажется, она оскорбилась.
К счастью, для меня все продолжалось недолго. Мы ушли раньше всех – Вигго сослался на предсвадебные хлопоты, и хозяин вовсе не обиделся, заверил, что был очень рад и звал снова. Как и гости – мы получили приглашение от каждого. Но позже, когда уселись в экипаж, Вигго меня успокоил. Мне, конечно, все будут рады, но, раз нет желания, ездить с визитами не обязательно.
Потом-то я поняла, что они простили бы мне если не что угодно, то очень многое. Лишь бы я не передумала ехать на тот проклятый остров.
***
– Почему у вас некоторые люди такие странные? – спросила я, наблюдая, как маленькая обезьяна вприпрыжку удирает по карнизу.
В зубах она держала письмо – ответ модистке, приславшей ее с приглашением явиться для выбора ткани и фасона свадебного платья. Несмотря на то, что мы лишь подписывали соглашение о браке, торжественную церемонию проводили все равно, и времени на подготовку оставалось ничтожно мало.
– Странные? – удивился Вигго. – Кого вы имеете в виду?
– Модистку, например, и ее помощницу. Или даму с бабочками в волосах на вчерашнем приеме. Или того толстяка со второго этажа, который с черной повязкой на глазах ходит...
– Господин Ноаль? Так он ведь тенг-малам, полуночник, просто дела заставляют вечером выходить. В Порт-Карнхалле их мало, конечно, но встречаются. Бабочки – знак особого статуса этой дамы, а Катрина... Возможно, бывает немного дерзкой, ну так она лучшая в своем деле, ей можно простить некоторую экстравагантность.
На мой взгляд, некоторая экстравагантность – это, например, синий ирокез, татуировка в половину лица или привычка декламировать стихи в людном месте. А то, что творилось вокруг, больше походило на безумие.
Но я решила отложить разговор об этом, тем более, Вигго здесь родился, для него все было обычным. Только попросила поехать со мной к этой его Катрине – в ее присутствии становилось как-то не по себе.