Взобравшись на насыпь, я попал в небольшой лесок, стал быстро
двигаться к нужному мне дереву — большому голому от листьев ореху,
что потянулся своей раздвоенной кроной к небу. Под ним и была
нора.
Я обошел большое корневище сзади. Пришлось двигаться тихо, чтобы
не побеспокоить хозяйку логова. Когда нашел лаз, опустился к
нему.
Между толстыми корнями в земле зияла неширокая дыра. Ребята
говорили, что вчера оставили хозяйке немного хлеба. Теперь его не
было. Видимо, как только пограничники ушли, зверь вышел наружу и
унес подарок от людей себе домой.
Я полез в подсумок, достал заранее заготовленные Васей Уткиным
кушанья. Аккуратно положил недалеко от норы и тут же удалился.
Сначала я подумал просто уйти, но потом засел за ближайшим
можжевельником. Решил минутку понаблюдать. Вдруг покажется?
Нору отсюда было почти не видно, но если кто-то выйдет наружу, я
это замечу. К счастью, ждать пришлось недолго.
Я увидел робкое копошение у корней. Из норки показался черный
продолговатый носик. Он застыл, нюхая воздух.
Муська чувствовала мое присутствие. Опасалась выходить. Однако
желудок быстро поборол нехитрый звериный разум, и уже спустя
мгновение большая лиса выбралась из норы почти полностью. Снова
принюхалась и глянула прямо на меня. Чутко замерла на месте.
Я затаил дыхание, боясь любым шорохом спугнуть внимательную
лисицу. Муська же, слегка наклонила голову, потом посмотрела на
лепешку, и покоившийся на ней кусок сала. Постояв так еще пару
мгновений, пошла за едой.
— Раненная, — сказал я едва не беззвучно и нахмурился.
Лисица сильно хромала на заднюю ногу. Вот почему Наташа ее
подкармливала. Знала, что сама она не может теперь охотиться. Да
только как же Наташка умудрилась с этой лисой познакомиться? Как
узнала, где она живет?
Муська тем временем с аппетитом съела сало. Лепешку же утащила в
нору. Спряталась там, чтобы никто не беспокоил.
Я медленно поднялся с колена на ноги. Поправил автомат. А потом
улыбнулся и отправился к пограничной тропе. Теперь эта лиса наша,
заставская. А своих мы в беде не бросаем.
Несколько дней спустя. Застава Шамабад.
Ночь
— А ты че не спишь, Богдан? Спросил Денис Красильников, ходивший
этой ночью часовым заставы.
— Да не спится что-то, — Выдохнул Семипалов. — Вот, решил выйти,
на улицу покурить.
С этими словами Семипалов достал сигарету, закурил. Уголек
слегка подсветил его губы красным, когда Богдан затянулся.