- Это слишком мелко, Хорь, - рассудила мисс Стефанс. – Триста –
это вообще не цена за ключ!
Если бы у Майкла не было сейчас в кармане вполне приличной
денежной суммы, то он вполне бы принял сделку. Даже приложил бы к
ключу тот важный огрызок бумаги с кодом. Как ни странно, ни Чукуту,
ни его новый знакомый даже не подумали, что ячейка открывается не
только ключом, но и еще цифровым кодом. Однако сейчас триста фунтов
барону Милтону представлялись слишком мелкой суммой, чтобы на нее
размениваться. Майкл не был уверен, что он решится идти в поисках
камеры хранения. Еще менее он был уверен, что в ячейке окажется
что-то для него ценное. Но при всем этом, триста фунтов барона
привлекало мало. А вот патроны заинтересовали.
- За сколько продашь? – Майкл взял один из бронзовых
цилиндриков, глянув маркировку на задней стороне гильзы – к
«Каракурту» подходили.
- Не продашь что ли ключ? – недавно вспыхнувший огонек в глазах
Хорька угасал.
- Нет. И твои условия, будто тебе половина, неприемлемы, -
твердо сказал Майкл. Сейчас ему очень хотелось просто отдать Хорьку
ключ и пойти спать, чтобы утром проснуться пораньше и бежать отсюда
– это было бы самым разумным. Еще день назад в подобной ситуации
барон Милтон сделал бы именно так. Но сейчас… Сейчас он боялся
потерять то, что сегодня нащупал с таким огромным трудом: свой
мужской стержень. Майкл не знал, как бы поступил в этой ситуации
граф Елецкий, но он бы точно не смалодушничал. Скорее всего,
Александр Петрович твердо обозначил бы свои интересы. Поэтому
чеширский барон сказал так: – Во-первых, есть делить возможную
добычу, то не забывай, что есть еще Чикуту. Ты решил, что можешь
забрать себе половину, а нам думаешь оставить по 25 процентов? Нет,
так не пойдет. А во-вторых, я без тебя знаю, где находится эта
камера.
- Майкл, прошу, не ходи туда! – застонала Синди. – Тебя там
убьют!
- Где?! – Хорек от изумления открыл рот.
- На вокзале в Майл-Энд, - ответил барон, это понимание к нему
пришло неожиданно и легко: ведь пьяный Хорек сам проболтался,
говоря, мол, люди Сладкого Хариса, ходили в некое особое место «не
поезд встречать». И ума много не надо, чтобы догадаться: речь о
железнодорожном вокзале Майл-Энд.
- Если хочешь быть в доле, - продолжил Майкл, - то я дам вам с
Чику половину того, что будет в ячейке – делите между собой, как
пожелаете. Вторая половина мне и Синди. Госпожа Стефанс тоже в
деле, - с этой минуты Майкл решил, что на вокзал он все же пойдет.
Дело не в предполагаемой добыче, а в том, что он должен укрепить
свой мужской стержень. При этом барон вполне понимал все огромные
риски, связанные с такой прогулкой. Как только люди Сладкого узнают
об убийстве Пижона и пропаже ключа, то кто-то из них обязательно
появится на вокзале и будет наблюдать за входом в камеры хранения.
Возможно там уже дежурит кто-то, чтобы, те, кто завладел ключом, не
унесли содержимое ячейки. В какой-то момент Майклу подумалось, что
сунуться туда, на вокзал – это безумие. Более того: это глупейшее
самоубийство! Но пересилив себя, точно так, как это сделал он
сегодня в «Three Old Barrels», а затем в кабаке близ «Smith's
House», барон пообещал себе: «Я сделаю это! Сделаю осторожно, умно
и смело». Повернувшись к Синди, он произнес: - Ты будешь ждать
дома. К моему возвращению собери вещи. Как только я вернусь, сразу
уедем отсюда.