В первый раз Леонид Евгеньевич самостоятельно выбрался из дома в новом году в начале марта, хотя до окончания зимы на Севере было ещё далеко, но солнышко в местах закрытых от ветра стенами зданий уже пригревало и уже хотелось сдвинуть со лба шапку и отрыть лицо его первым лучам. Тычина в первый раз вышел на улицу с палочкой, которую приобрёл за время болезни. Принц Уэльский как будто бы понимая, что хозяину трудно и непривычно делать первые шаги по улице с этой тростью, косился на неё идя на поводке у противоположной ноги хозяина, и даже иногда очень желал бы её куснуть, но как воспитанный и послушный пёс сдерживал свои тайные желания и не нарушал правил приличия. Стаффордшир старался попадать в неровный ритм шагов Леонида Евгеньевича и не дёргать поводок, чтобы не доставлять неудобств своему подопечному. Спешащие по своим делам прохожие вежливо обходили их стороной, уступая место Леониду Евгеньевичу на очищенном от снега тротуаре.
День был солнечный, время приближалось к обеду, проезжую часть и тротуары в центре города уже убрали и очистили от снега, который теперь лежал небольшими сугробами на газонах и вдоль обочины дороги. На улице в этот предобеденный час стало многолюдно, движение машин в центре почти застопорилось, среди плотного потока из легковушек, автобусов и троллейбусов, сновали лишь вёрткие маршрутки. Дети шли с окончившихся занятий группками-стайками из ближайшей школы и весело щебетали с радостным смехом, как взъерошенные воробьи. А пережившие морозную зиму пичуги перелетали в радостной суматохе с куста на куст, посаженой вдоль тротуаров сирени и невысоких рябин, скакали между ногами прохожих на остановках общественного транспорта в поисках хлебных крошек и семечковой шелухи. Неотвратимая близость весны, ещё не смелой, но такой долгожданной здесь на центральных улицах города уже ощущалась во всём, в отражениях таких долгожданных солнечных лучей от сияющих окон зданий и витрин магазинов, в радующих глаз ярких красках свежевымытых машин, в потемневших на солнце деревьях и кустарниках и в этих розовощёких ребятишках, рано осмелевших под первыми солнечными лучами и уже снявших варежки, расстегнувших верхние пуговицы своих пальто и курток и развязавшие шапки. И первые капли на длинных прозрачных сосульках пропущенных кое-где у водостоков крыш коммунальщиками, как застывшие слёзы на ресницах красавицы зимы, загрустившей о своём скором уходе, сверкали драгоценными алмазами.