Ещё младенцем попав в этот
мир, я поставил перед собой простую цель — не дать его уничтожить.
Чтобы этого не произошло, мне в первую очередь нужно нарастить
силу. Ради этого я в поте лица изучал алхимию и принимал разные
зелья, в попытках вернуть способности. По итогу ничего не
получилось, хотя физически я стал крепче и сильнее.
Теперь же, чтобы нарастить
силу, мне нужно сражаться с химерами. В одиночку мне с этим не
справиться. Нужно собрать вокруг себя союзников. Для этого
понадобятся ресурсы и статус, которых у меня нет. Пока что
нет.
Но работу я вел уже несколько
лет, параллельно создавая различные алхимические снадобья и бомбы,
планируя по итогу просто зашвырнуть их в портал владельцев химер,
который открывался раз в год, и тем самым попробовать их
уничтожить. Другой дороги я не видел, но теперь всё изменилось. Да
и старые наработки пригодятся.
Мои мысли прервал скрип двери.
Повернув взгляд в нужную сторону, я увидел единственного близкого
мне человека.
В свои сорок два года, моя
мама выглядела максимум на тридцать. Её приятные черты лица и
стройную фигуру подчёркивали волосы цвета золота и голубые глаза.
Небольшой рост и общая хрупкость вызывало лишь умиление и желание
защищать её. Хотя любил я её конечно вовсе не за внешность, а за её
настоящее материнское тепло, безусловную любовь и нежность ко
мне.
Только сейчас её красота
словно поблекла. По едва красным глазам я понял, что она плакала. И
несмотря на это, она старалась улыбаться, держа в руке тару с
бинтами, обмокнутыми в мазь.
У меня сердце сжималось в
груди, видя такое состояние мамы.
— Прости, что заставил
нервничать, — сказал я, и поднявшись с кровати, подошёл и крепко
обнял её, при этом слегка подняв от земли. — Со мной всё в порядке.
Какой-то химере меня не убить.
— Главное, что жив, — сказала
она, обняв меня за плечи в ответ. — А теперь опусти. Ещё мазь уроню
и будешь ходить со шрамами на всём теле.
— Шрамы украшают мужчину и
говорят о его прошлом, — усмехнулся я, опуская маму на
землю.
— Ещё шрамы говорят о
неосторожности, — ловко парировала мама и указательным пальцем
показала на койку. — Садись. Буду тебя бинтовать.
Мама быстро справилась со
своей работой. Я стал походить на мумию, но зато раны практически
перестали меня беспокоить. Единственное что лицо мамы стало ещё
более хмурым. Я сначала было подумал, что это из-за дома и
мастерской, но нет. Причина оказалось совсем в ином.