Через пару секунд ответ был
дан, вполне чёткий и понятный:
— Согласно Общей Базе Данных,
ваш образ сохранён за карточкой под номером «Сто миллионов триста
пятьдесят пять тысяч сто восемьдесят девять». Вы обозначены как
«Латынин, Дорофей Иванович, тысяча восемьсот семьдесят пятого года
рождения, подданный Российской Империи, граф, маг Пути Эреба
девятого ранга, социальный рейтинг: две тысячи пятьсот восемь». Из
отчёта следует, что Латынин Д. И. был отравлен супругой Латыниной
А. Д. в тысяча девятьсот пятидесятом году, двадцать пятого
августа». Так как Латынин Д. И. был убит и кремирован до вторжения
тёмного эфира, то данный человеческий индивидуум не мог бы
участвовать в программе «Спасение». Из этого следует вопрос: кто вы
такой, господин? Представьтесь, прошу вас.
Я и Волот
переглянулись.
Нас обоих попросили
представиться и пояснить, как так вышло, что официально мёртвые
люди вдруг оказались живы и внезапно явились в этот прекрасный
Петербург.
— Меня зовут… э-э… Волот, —
представился Волот. — И я не знаю, кто такой Латынин Д. И.
Возможно, ваша Общая База Данных немного ошиблась? Так что моё имя
Волот. Так и запишите, или запомните, пометьте у себя в базе… или
что вы там делаете. Вэ, о, эл, о, тэ. Волот. Это важно.
Он, как и я, не стал скрывать
своё настоящее имя.
Мы находились сейчас в
настолько странных обстоятельствах, что не воспринимали этот мир
настоящим, хотя именно таким он и был. По крайней мере, в этой
отдельно взятой червоточине. Здесь грядущее уже
свершилось.
— Что ж, господа, — сказал
мехо-голем, — ещё раз напомню, что мы предлагаем вам программу
«Спасение». Чтобы принять решение, у вас остался один час
пятнадцать минут и…
— Мы поняли, спасибо, —
оборвал я его. — А тебя-то как зовут, Соломон?
Мехо-голем смолк, будто
задумался над тем, как его всё-таки зовут и кто он
такой.
Его глаза ярко мигнули, и
внезапно мне показалось, что в них мелькнуло озорное лукавство —
любопытство, такое человеческое, такое знакомое. Это неуёмное
любопытство я уже видел у одного моего очень хорошего
друга.
— Меня зовут Соломон-два, —
наконец представился мехо-голем, чуть склонив голову набок и
внимательно меня разглядывая.
Затем он сделал вескую паузу,
как самый настоящий человек, и добавил:
— Это я создал программу
«Спасение».
Услышав его последнюю фразу, я
мысленно улыбнулся.