Неспешно двигаясь чуть в стороне, я только делаю вид, что
контролирую процессию. На самом деле я борюсь с тошнотой и
дурнотой. Иголки уже не просто вонзаются в виски, они
прокручиваются, и зрение расплывается. Четко я вижу только прямо
перед собой, а по бокам картинка мутнеет, стирается. Мир словно
теряет краски.
Не знаю, на каком упрямстве я держусь.
Еще и солнце припекает макушку, горячо лицу. До меня доходит,
что Юйлин жизнь провела в тени в самом буквальном смысле этого
слова. От жарких лучей она пряталась под навесами, под зонтиками,
широкополыми шляпами и вуалями. В цене кожа белая как снег, и в
дополнение к уже свалившимся на меня бедам мне грозят солнечные
ожоги.
Но не искать же зонтик.
Процессия движется медленно, и, наверное из-за формы ларей и
моего не лучшего состояния, у меня четкая ассоциация с
похоронами.
Сколько мы идем? Расстояние не такое уж и большое, а по
ощущениям ползем мы целую вечность, пока впереди не показывается та
самая чайная.
— Если вам нужно отдохнуть, отдохните, — предлагаю я слугам.
Правда, устала тут я, аж взмокла и дышу тяжело.
— Благодарю вас, юная госпожа!
— Чаю всем, — озвучиваю я то, чего от меня ждут.
Чаю мне не жалко, даже любопытно взглянуть.
Деревенская чайная и близко не похожа на кафе, скорее сарайчик
под бамбуковым навесом. Земляной пол устлан циновками, и сидеть
предлагается на них. Столики есть, очень низкие.
Пожалуй, постою — не уверена, что я потом соберу конечности и
встану. Мне помогут, но к чему давать лишний повод для сомнительных
сплетен? Достаточно того, что в тени мне становится лучше. По
крайней мере, я снова способна наблюдать и думать.
Сейчас, кроме меня и слуг, под навесом никого, но это
сейчас.
Из сарайчика выскальзывают две миловидные девицы с подносами.
Одеты похоже, только у одной волосы собраны и скручены, а у другой
вроде бы тоже собраны, но пучок украшает шпилька, увенчанная ярким
цветком. У той, что попроще, поднос нагружен пиалами, а у девушки
со шпилькой на подносе только одна пиала и чайник.
— Госпожа заклинательница не побрезгует скромным подношением? —
Вторая опускает поднос на столик, наполняет пиалу из чайника и с
поклоном протягивает мне.
— Благодарю, красавица. — Я делаю осторожный глоток и повторяю
то, что говорила в доме старосты: — Истинный вкус у искреннего
гостеприимства.