Исходя из вычислений, которые
благодушно, вместо меня провели Австралийские ВВС, встретить свою
цель я должна была уже прямо около берегов Северного Вьетнама.
Кассета не успеет закончится, как я достигну точки встречи. Да и
солнце не успеет сесть.
Так и получилось. Когда я
достигла огромных неровных камней, являющихся островами в заливе
Халонг, в небе я увидела "алую черту". Хотя летел МиГ не слишком
быстро, на глаз можно было сказать, что всего километров пятьсот в
час. Мой Сааб, двигаясь практически у кромки воды, так что он
вспенивал поверхность, шёл куда быстрее. Но это преимущество могло
быть нивелировано: на полной скорости я проигрывала ему целых
двести тридцать километров в час.
Так что подкрасться было
необходимо незаметно. Всё также пролетая по низам, я вполне имела
шансы остаться незамеченной. Капсула МиГа была исключительно
ограниченной в плане обзора, да и сейчас, когда противнику остаётся
каких-то сто километров до Ханоя, он мог бы уже и чересчур
расслабиться, потерять бдительность.
Так что воздушный бой такого
рода можно было бы сравнить с охотой ягуара. Большая кошка также
тихо и незримо подбирается к цели, стараясь держаться исключительно
её слепой зоны. Сначала двигаясь на приличном расстоянии, а потом
всё сокращая и сокращая дистанцию. Пока наконец цель не будет столь
близко, что хватит одного рывка...
Вертикальная очередь
тридцатимиллиметровок в секунду распилила крыло советского самолёта
пополам. Тот резко закрутился и ушёл в штопор, а я повела мой сааб
резко вверх. Всё было рассчитано идеально: скрытая и молниеносная
атака была не только ошеломляющей настолько, что противник едва ли
успел понять, кто его атаковал, но и вполне
своевременной.
Подбитый истребитель, адски
кружась, стал стремительно снижаться к крупному и практически
пустому острову Катба. Пилот, в панике, едва успел
катапультироваться. Я прорезала крыло достаточно точно, чтобы он
спокойно успел это сделать. Всё же он был нужен мне живым. Его
самолёт рванул, врезавшись в ближайшую гору, а он сам медленно
спускался на парашюте к небольшой полянке в джунглях.
Я потянула ручку на себя,
уводя самолёт в мёртвую петлю, чтобы как следует сбросить скорость.
Затем, когда на спидометре было едва за двести, я прикоснулась к
приборной панели, наделяя машину разумом, а затем быстро
катапультировалась. Так, чтобы оказаться поближе к цели. Мой
самолёт спокойно полетел дальше без меня. Я же оказалась на земле
едва ли не раньше, чем тот бизон, за которым я и гналась. Он
приземлился метрах в тридцати и ещё долго возился с ремнями, чтобы
отстегнуться.