По этой же причине молодая ветвь в эльфийском совете не считала
угрозу с севера реальной и стоящей внимания. На любые замечания
Эрегора и пограничных командиров о том, что если позволить оркам
закрепиться на этом берегу — будет большая война, эльфийская знать
только высокомерно фыркала и называла предостерегающих о грядущей
беде паникерами и трусами. Эрегору активно припоминали его
преступление против народа темных эльфов, и хотя бывший советник
заплатил за это глазом, ухом и собственной честью, наказание,
которое я назначил ему, многие из столичных эльфов не считали
достаточным.
Меня здесь не ждали, не любили и уж точно не собирались слушать.
Посреди послания я отложил в сторону железное перо и посмотрел в
огонь камина, который за время моей работы разгорелся в полную
силу.
«Не сомневайся», — шепнуло пламя.
Я только поморщился, чуть дернув верхней губой. Нильф всегда
была рядом, а темные эльфы были ее народом.
— Я не могу спасти глупцов, — все же ответил я после некоторого
молчания, продолжая смотреть в огонь. — Они не хотят быть
спасенными, даже если ты этого им желаешь, Премудрая.
Огонь в камине несколько раз дрогнул, будто бы трясясь от
неслышимого смеха.
«Мой милый владыка. Ты знал, на какой путь вставал, когда связал
свою жизнь с этими лесами и моими именем», — ответило пламя.
— Я слепой поводырь, Нильф, — печально ответил я. — У меня нет
народа, у меня нет прошлого, у меня нет будущего. Я твой любимый
Третий Жрец, я говорю с тобой, но мои слова не желают слышать. Мне
позволено лить кровь детей Вечного Леса, но это не дает никаких
результатов. Я редко задаю прямые вопросы, Премудрая. Но скажи,
зачем я покинул свою долину? Ради чего? Как чужак может взвалить на
себя ответственность за судьбу Н’аэлора?
«Точно так же, как ты взял за него ответственность во времена
глупышки Элантриэль», — усмехнулся огонь. — «Я чувствую твою
печаль, мой милый, но разве можешь ты остаться в стороне?»
Осторожный стук в дверь прервал мои тяжелые размышления. Пришел
слуга. Принес чистой воды, мыльного порошка, свежую одежду. Верно,
сегодня у меня была встреча с местной знатью — представителями
влиятельных семейств Минтхалла, которые были не столь высокомерны,
как столичные эльфы, но относились ко мне при этом с плохо
скрываемым недоверием.