— На данный момент я не заинтересована в поиске мужчины, — стараюсь ответить мягко, чтобы не вызвать приступ агрессии, направленный на меня. — Я обязательно выплачу вам все по расписке, просто нужно немного подождать. Вы согласились со сроком в три недели, который позволит найти мне всю сумму.
Пятнадцать тысяч долларов отнюдь не маленькие деньги. У меня действительно не было столько сейчас, но я надеялась после сделки расплатиться с этим проклятым Евсеевым. В том числе.
Долгов было много, некоторые из них грозили мне серьезными проблемами, потому что мужчины предпочитали накидываться на женщину, которую никто не может защитить. С отцом Ратмира, моим свекром, они не связывались.
— Хорошо подумала? — тон мужчины меняется.
Евсеев подходит ко мне вплотную, и его пальцы скользят по щеке.
— Красотой надо уметь пользоваться, Алена Владимировна. Иначе какой от нее толк? — его рука вальяжно окольцовывает мою талию. — У нас может завязаться тесное сотрудничество. Я же знаю, что после смерти Асая ты осталась бесхозной. Обычно я не привык подбирать за другими, но с тобой готов немного изменить своим принципам.
— Отойдите, пожалуйста, от меня. Я верну вам день…
— Сдалась мне эта несчастная пятнашка, — он резко разворачивает меня спиной к себе и зажимает рот рукой. — Не ори. Попользую тебя пару раз, и сможем забыть о бабках.
Он толкает меня к дивану и принимается задирать узкую юбку. Материал трещит по швам, его пальцы больно впиваются в бедра, пока я мычу и мотаю головой, чтобы избавиться от его хватки.
Хочу попробовать укусить, но он с такой силой прижимает руку к моим губам, что это не представляется возможным.
Я отбиваюсь от его мерзких лап, вспарываю ногтями кожу на его шее, и Евсеев звереет, ударяя меня головой о жесткий подлокотник.
— Пыл поумерь, стерва. Цену себе набиваешь? Так и быть, куплю тебе какую-нибудь цацку. Только заткнись.
У меня звезды стоят перед глазами, а руки уже немеют, потому что я с силой упираюсь ладонями в покатые плечи этого ублюдка.
В один момент он начинает зажимать мне не только рот, но и нос, и кислород из моих легких стремительно испаряется. Я практически отключаюсь, но на задворках моего сознания всплывает опасная мысль. Даже это не остановит Евсеева. Скорее только облегчит ему задачу.
— Какого…
Хлопок двери о стену, чьи-то отборные ругательства. Шум, звуки ударов. Графин, который летит со стола и разлетается на мелкие осколки.