Месть была исполнена, Поль был схвачен и приговорён к казни за
связь с тёмными силами. Он даже не попросил меня спасти его жизнь.
После такого яркого события он решил умереть победителем, на глазах
у нескольких сотен человек, а не подохнуть как собака у обочины.
Свою смерть он выбрал сам — четвертование, говорил, что ему
любопытно узнать, какого это, ведь свои конечности после стольких
лет пьянства он едва чувствовал. Последним желанием хозяина было
выпить перед смертью и чтобы налил ему непременно его старый друг
Жан, исполнив данное много лет назад обещание. Так и произошло.
Когда они выпивали, мой хозяин был счастлив, а его более успешный
друг Жан в тот день многое понял. Казнь прошла ярко, я наблюдал за
ней издалека, чтобы не попасться в руки церковников.
— А что Жан? Он выполнил второе обещание и покинул городскую
стражу?
— Нет, это обещание он так и не выполнил. Обманул своего друга.
И до конца своих дней служил объектом насмешек своих боевых
товарищей за тот случай на городской площади и нарушенное слово
гвардейца.
— Надо взять за правило вести себя по-человечески с теми, кто
слабее тебя. Вдруг, отчаявшись, от тоже продаст душу какому-то
сатану за возможность дать тебе пинка? Возмездие настигнет в самый
неудобный момент, как это и бывает.
— Золотые слова! Так у вас говорят? Евклид, «глаз» сообщает, что
мы на месте. Предупреждает о сильной песчаной буре там, внизу,
говорит, что следует быть аккуратнее при высадке. Желает
счастливого пути и скорейшего возвращения к ним на территорию.
— Скажи, что мы благодарны за добрые слова и транспортировку.
Пусть не горюет о Вагунту, он был ничтожеством, Ирей прекрасно
справится с управлением будучи человеком, а не сатаном.
— Он тебя услышал, хозяин. Отвечает, что посланники Золотого
Утёса уже открыли свою территорию. Вставай! Высаживаемся!
Пасть чудовища разверзлась, язык вздрогнул и постепенно начал
выкатываться наружу, становясь всё длиннее. Держась за него, дуэту
удалось проникнуть сквозь приоткрытое окошко в куполе. Жмурясь от
песчаного бурана, который почти что сдирал кожу с лица и открытых
частей тела, они, наконец, почувствовали под ногами твёрдую
почву.
Напротив них, метрах в двадцати, виднелись едва различимые
силуэты встречающих, выстроившихся клином, верхом на каких-то
существах. Кроме бесконечного песка вокруг больше ничего не
было.