– Красивое кино. Вы читали Нотомб? – Наташа поставила фильм на паузу, подошла к окну и приоткрыла жалюзи. В помещение проник тусклый свет. – Однообразно серое небо, – тихо промолвила она и взглянула на Гомеса.
В воздухе искрилась пыль. Над Тони нависали балка и круг паутины в углу. По периметру белых стен расположились лотки и деревянные стеллажи с товаром, включая лепнину, виниловые пластинки, кассеты, а также связки тетрадей всевозможных форматов и толщины.
– Дневники, – пояснила продавщица, – мрак…
Её движения были порывисты. Она взяла Тони за руки, притянула к себе и, присев, раздвинула ноги, приглашая тем самым к разврату. Он встал на колени и медленно, не вполне ещё понимая, в чём суть (да и можно ли вообще понять цену радости, отсутствие боли, покой), стал лизать Хоппер: сперва лобок, затем чуть ниже и ещё – пока не слился языком с её клитором.
– Хороший у вас магазин, – признался Тони, улучив момент, а Наташа сменила позу и теперь повернулась лицом к компьютеру.
Она подалась вперёд, наклонив спину и, разведя руками ягодицы, принялась массировать большим пальцем анус. Анальное отверстие у неё было упругим, правильной формы и пахло косметикой «Джонсонс беби». Хоппер добавила ещё масла и ввела палец внутрь. Тони застыл – как же красиво и какой напряжённо приятной выглядела открывшаяся ему картина! Он вновь принялся лизать, на этот раз как бы снизу, одной рукой при этом мастурбируя себя, а другой – помогая Наташе сзади.
Хоппер уже постанывала, время от времени переходя на крик, когда он вдруг понял, что её ноутбук повёрнут к ним и снимает. Окно записывающей программы было развёрнуто примерно на четверть экрана. Деталей он, конечно, не различал, но в целом пара смотрелась. Теперь же, когда Гомес видел их со стороны, к Тони пришла пусть не развязка, но всё же мысль, не лишённая смысла: он был у себя в голове.
Нестерпимо захотелось оргазма. Дождь явно усилился. Хоппер всё глубже вводила его тонкие пальцы в себя. К звуку компьютера добавился сигнал о разряде батареи. Ветер неистово бился в окно, раздался гром, и в тот миг, когда новая вспышка молнии проре́зала жалюзи, Антонио наконец кончил.
Последнее, что он запомнил, – измождённое, но счастливое лицо продавщицы комиссионного магазина. Ещё с минуту Хоппер улыбалась ему с экрана Acer. Тот постепенно угасал. Сигнал разряда заметно ослаб. Затем изображение исчезло, и Тони очнулся.