Я-то думал, «Калибр» — что-нибудь
военное, типа новых боеприпасов или, на крайняк, измерительного
инструмента. А там… я и понятий таких не знаю — фиктивные поля,
калибровочные инварианты, квантовая хронодинамика… На соседнем
физико-техническом факультете Политеха о таком, может, и слышали,
но явно не все. В общем, что-то очень интересное в области
экспериментов с пространством-временем. Как следствие — дико
секретное.
Когда после всех мытарств я первый
раз в ФНЦ отправился, меня на проходной чуть наизнанку не
вывернули. И слово «проходная» объекту на въезде соответствует
слабо — четыре последовательных шлюза, не просто пропуск с
физиономией сличают, а просвечивают, прозванивают, до последнего
шва проверяют. Весьма дотошно, между прочим, бывшие погранцы
служат.
Ух, как я радовался!
Преждевременно — все эти мучения к
подписанию большого контракта не привели. Подписали малый, по
которому мы (то есть я, больше никому допуска не дали) должны
кое-что смонтировать, чтобы некая установка заработала чуть иначе и
выдала давно ожидаемые результаты. Выгорит — мы на коне, нет —
заплатят компенсацию и адью.
Вот я и вкалывал, как проклят…
Щелкнул замок и я метнулся в дальний
угол, за ящики еще прежде, чем сообразил, что происходит. Дверь
распахнулась, и в яркий проем втиснулись две фигуры, побольше и
поменьше. Тот, что поменьше пошарил рукой за стенкой, щелкнул
выключателем, и под потолком загорелась слабенькая лампочка,
забранная решетчатым кожухом.
— Ага, вот ты где!
Сердце ушло в пятки, но я во все
глаза пытался рассмотреть и запомнить братков, щурясь против
света.
Да, изображение в щелочке не
открывало всей картины. Хари как из гангстерских фильмов, да они,
наверное, и есть гангстеры. Один высокий, здоровенный, руки чуть ли
не до колен, челюстью можно орехи колоть. Рожа в щетине, взгляд
интеллектом не обезображен. Второй явно «мозга» — слащавый
красавчик, тонкие губы, тонкие усики. Костюмы в полоску, шляп нету.
Оба чернявые, итальянцы, что ли?
— Не бойся, мальчик, — змеей
улыбнулся красавчик
Волосы у него расчесаны на пробор и
блестят, будто гуталином смазаны. Нет, это для обуви, для волос
этот, как его… бриолин! Блин, и что только в голову лезет?
— Если твой папашка не дурак, ты
скоро будешь дома.
Дома… При этом слове заурчал живот и
я, не думая, брякнул: