Не выдерживаю и поворачиваю голову, чтобы заглянуть бывшей
помощнице в глаза.
– С чем? – вкладываю в вопрос всё скопившееся презрение.
– Ни с чем, а с кем, – глумливо усмехается Луганская. – С
Эриком, конечно. Я проиграла. Вы победили.
Ненавижу ложь. Ненавижу притворство. Вспыхиваю, словно
спичка.
– Это не игра, Алина. Ты поступила чудовищно. И за свое грязное
поведение получила по заслугам. – Зачем-то горячусь я, акцентируя
внимание на обидном эпитете.
– Смешная вы, – издевается Алина. – Эрику мое внимание льстило,
уж поверьте. Да и к тому же за чувства не увольняют.
– За чувства может и нет, а вот за подлость – еще как. –
Срываюсь я. Подхожу к стальной двери и зачем-то несколько раз
яростно нажимаю на горящую кнопку вызова. Где этот чертов лифт?
Девица фальшиво растягивает рот в улыбке, глядя мне прямо в глаза.
По моим пальцам пробегает бешеная дрожь. – Как можно настолько не
иметь совести, Алина? Ты что, не понимаешь, как сильно навредила
своим поступком Эрику?
Луганская картинно хлопает себя свободной рукой по щеке и
разевает рот, изображая ужас:
– Ой-ой-ой. Ну и поганка же эта Алина. Во всём-то она виновата.
Не то, что вы – такая белая и пушистая, – выдерживает короткую
паузу, затем вытягивает указательный палец и направляет прямо на
меня. – Вам, Александра, не мешало бы получше посмотреть в зеркало.
Я-то, может, ему и навредила, но вы – и только вы – разрушили Эрику
брак!
Небрежно убирает волосы за ухо и продолжает:
– Даже не представляю, как вы будете с этим жить. Дочери теперь
расти без отца.
Что городит эта идиотка? Стою как вкопанная, не в состоянии
пошевелиться. От услышанного теряю дар речи. Приезжает лифт, двери
открываются. Алина подхватывает вещи с пола и, виляя бедрами,
заходит в лифт. Встает между двумя расступившимися в стороны
мужчинами, одаривая их белоснежной улыбкой.
– Аривидерчи, Александра. – Фальшиво растягивает слова, глядя на
меня в упор. Двери лифта закрываются.
Меня пробирает небывалая злость. Как Луганская смеет кидаться
подобными обвинениями? В чём интересно я виновата? В отличие от
нее, я никогда не вешалась на Эрика и всегда держала дистанцию.
Разве я когда-нибудь строила ему глазки? “Нет, нет и еще раз
нет”, – утверждает разум. “Уверена?”, – ехидничают
чувства, сея в душе зерно сомнений. Тело охватывает жар, лицо
горит. Хорошо, что рядом никого нет. Я бы не вынесла, если бы
сейчас пришлось улыбаться.