– Саша, произошло ужасное недоразумение. Ты стала жертвой
недопонимания между Марком и мной. Извини за случившееся, – делает
паузу на пару секунд, видимо, чтобы я ощутила силу его сожаления.
Затем говорит куда более бодрым голосом. – Но мы сейчас всё
исправим. Ты возвращаешься в Москву на свою позицию.
Молчу, переваривая услышанное. Меня отнюдь не захлестывает
радость. Вот еще, буду бегать туда-сюда по чужой указке. Я
вообще-то больше не хочу прежней жизни. Кто я ему, девочка на
побегушках?
– Не поеду я ни в какую Москву.
– Если это из-за Дмитрия, я поговорю с ним, и всё улажу, –
директор пытается сохранять спокойствие, но от имени Дмитрия в его
взгляде загорается бешеный огонек.
– Да причем здесь Дмитрий вообще? Я к нему и не собиралась
переходить.
– Ну а что тогда? – Силин внимательно рассматривает мое лицо.
Вздыхаю, закатываю глаза. Всё-то приходится растолковывать.
– Во-первых, мне некуда возвращаться. Квартира в Сити больше не
моя. Во-вторых, мне и здесь хорошо. У меня здесь…пилатес, – на
секунду задумываюсь, осознав, что аргумент недостаточно веский и
добавляю. – И Федя.
– Федя? – шеф щурит глаза. Почему я вообще должна что-то ему
разъяснять? Сказала же, никуда не поеду. Точка.
– Мой кот. И он любит свободу, – высокомерно говорю я. – Ему эти
ваши московские высотки не по нутру.
Силин внимательно смотрит на меня, а потом разражается безумным
смехом. Ну и человек! Никакого уважения.
– Саша, ты прелесть! – выдает на эмоциях и резко смущается. –
Прости, я в рабочем смысле.
Само собой. Какие еще у него могут быть смыслы. С этой его
Алиной. Напоминаю себе, что мне на Силина наплевать. Гляжу серьезно
и зло.
– Я никуда не поеду.
– Вот как, – руководитель задумывается. Опускает взгляд. Затем
произносит решительным голосом. – Тогда будешь работать здесь. Твоя
должность и зарплата восстановлены.
Молчу. Смотрю на него. Размышляю. Через полминуты приходится
дать ответ:
– Я не готова сейчас отвечать за весь маркетинг. Я и здесь-то
пока толком ничего не сделала, а прошло столько месяцев.
– Давай так. Сначала реализуем маркетинговую стратегию в
Пушкине, а через какое-то время вернешься к своим прошлым
обязанностям.
О чём он вообще говорит? Да Павел ясно дал понять, что у моих
стратегии и плана только одно место – мусорное ведро.
– Извини, но я вряд ли сработаюсь с Павлом. Все мои предложения
были распяты на корню.