– О, какие люди! – это пожаловал владелец заведения, одетый в шикарный жёлтый кожаный костюм и такие же туфли Ник Паронов по прозвищу «Труба». Он когда-то учился в консерватории, играл на этом инструменте. Но, кажется, диплома так и не получил.
– Привет! – радостно ответил Слава. – Ну, какая сегодня программа? Чем развлекать будешь?
– Специально для тебя, дружище! Парочка свеженьких музыкантов, всё как ты любишь. Ну, а на сладкое – девочки, конечно. И бухло. Всё для тебя, дорогой! Отдыхай, развлекайся.
– Спасибо, а девочек пришли прямо сейчас. И скажи, чтобы эти твои новенькие начинали. Мне скучно! – ответил музыкант.
В этом клубе он мнил себя кем-то вроде «наставника творческой молодежи». Хотя и сам стар не был – всего-то недавно 24 года стукнуло. Но те, кто пытался начинать карьеру в шоу-бизнесе, а им было лет по 18-20, считали его признанным авторитетом. Труба приглашал выступать в свой клуб таких дебютантов на радость Славе. Тот слушал их, иногда даже записывал с кем-нибудь потом дуэт, а чаще просто воровал свежие идеи. Память у него, несмотря на выпивку и остальное, была хорошая.
5. Глава 5
Слава отвлекся от воспоминаний. Близилась северная ночь, она в этих широтах наступает слишком рано. Он тут чуть больше полутора лет, это его вторая зима. Всё не привыкнет к тому, как рано начинает темнеть. В шесть часов уже, считай, ночь. Хотя какое там! Раньше времени не замечал. Ни месяцев, ни дней недели, ни даже часов. Хотя на руке и носил то Patek Philippe Perpetual Calendar 3974 в корпусе из 18-каратного белого золота, то Grande Date Aqua Lung от Blancpain.
Также в его квартире небрежно валялись где-то Lange & Sohne Tourbograph Perpetual Pour le Merite, которых выпустили всего 150 штук. А однажды он в порыве страсти подарил одной смазливой девчонке, которая классно исполнила его композицию, дорогущие Mark XVIII из коллекции Pilot`s Watches от IWC.
Но самое смешное было в том, что музыкант не умел определять время по стрелкам. Совсем. Не научили. Да и некому было. Он рос, считай, беспризорником. Родители вечно на работе, а он сам по себе. Дедушки и бабушки некоторые умерли, другие жили далеко. Потому часы всегда были для Славы чем-то вроде пафосной игрушки. Показателем его статуса крутого чела, способного купить себе подобную дребедень.