Сейчас она тряслась в телеге, сидя над Жаном и наблюдая за ним. Паэн и Гийом раздобыли где-то тюфяк, набитый соломой, грязный и рваный, но особо выбирать не приходилось. Хорошо, что отправляясь на ярмарку, Якоб и Тит прихватили одеяла для ночевки. Два из них сейчас были под Жаном. Над ложем Жана соорудили что-то вроде навеса. На грубо сколоченный деревянный каркас натянули кусок полотна, отданный Жервезой. Жервеза сказала, что солнце для Жана сейчас вредно. Да и глаза его пока будут чувствительны к свету.
Карга дремала в клетке. Изредка она просыпалась, исключительно чтобы поесть. Энни отрезала ей тонкие полоски вяленого мяса.
Жан в отличие от Карги ничего не ел. Его то и дело рвало. Энни едва успевала подставлять походный котелок, да утирать ему рот. Больше всего Энни боялась, что он начнет рвать кровью. Слова Жервезы про гробовщика засели ей в голову. Поэтому она каждый раз выдыхала с облегчением.
Почти все время Жан спал. А когда открывал глаза, смотрел на Энни затуманенным взглядом и глупо улыбался. Видно Жан крепко приложился затылком о мостовую. Энни нежно гладила его по голове, улыбалась в ответ, а сама думала — хоть бы дурачком не остался.
Францу было скучно одному. Он не понимал, почему Энни сидит над Жаном как квочка. Ну куда он денется с телеги? Все равно ведь спит. Ну дала ему снадобье — и свободна. Нет, сидит над ним, мух отгоняет. А Жан небось и рад. Внимания столько! Подумаешь, морду начистили. Обычное дело. Зато теперь будет предлог от работы отлынивать.
— Энни! — Франц в очередной раз позвал подругу.
— Тише! Не шуми, — зашипела она кошкой. — Он спит!
— Он уже три часа спит, — пробурчал Франц. — И что молчать теперь?
— Да.
— Посиди со мной.
— Не могу. Я нужна ему.
— Ты мне тоже нужна. Мне скучно.
Раньше Энни отбросила бы все лишнее, оставив только «Ты мне нужна». Бережно хранила бы эти слова в памяти, вспоминая их несколько раз за день и непременно перед сном. Теперь почему-то они прозвучали без должного очарования.
— Можешь посчитать деревья. Я правда не знаю, чем тебе развлечься.
— Энни, ты стала какой-то другой. Отец говорил, что у женщин бывают такие дни, когда их лучше не трогать.
— Жану плохо. Я стараюсь помочь, чем могу. И было бы лучше, если бы и ты проявлял чуть больше участия.
Наверняка они бы поругались, если б не Якоб. Он обернулся и указал рукой на съезд с дороги. Уже смеркалось. Нужно было устраиваться на ночлег.