- Ох, иди в дом, птенчик, иди мой
хороший. Тебе нужно отдыхать, ты так много учился, так много
работал. Сядь на диван я тебе сейчас куриного отвара дам. Восемь
петушков забила, да ещё вчера с вечера начала уваривать.
Что это вообще такое было?!!
Пока я послушно и всей душой желая
поскорее спрятаться от домашних направлялся в дом, успел увидеть
краем глаза как мама-Айминь помогает прадеду слезть с мотоцикла и
усесться в коляску, смиренно принимая бабушкины упреки:
- Как ты посмела не доглядеть за моим
внуком, мерзкая тварь? Малыш такой чувствительный, такой нежный
птенчик! Ты ужаснейшая мать!
Застарелое желание Ван-Вана защитить
мать было успешно подавлено, и не мной, а столь же застарелым
желанием не попадаться под горячую бабушкину руку. Та еще
атмосферка в этом доме, и очень хорошо, что у Ван-Вана есть своя
комната, в которой можно спрятаться от жестокого внешнего мира и
капающих на мозги родственничков.
Поднявшись по деревянному крылечку –
вот эта доска новенькая, ее прибивали вот эти руки под тщательным
присмотром Ван Дэй. Чего у китайского папы не отнять, так это
полного набора крестьянских навыков – без хозяйской руки
деревенский дом и участок стремительно деградируют под натиском
природы. Сам я изначально из деревни, поэтому прекрасно представляю
себе, насколько не заканчивается здесь труд. С утра до вечера, с
«отдыхом» в виде смены деятельности с одной на другую. Однажды
сбежав от этого ада, я стал совершенно городским, привыкшим к
комфорту, жителем.
Ван-Вану прелестей лежания в горячей
ванне и ленивой уборки пару раз в неделю отведать не пришлось, но
во мнениях мы с ним сходимся: больше всего на свете пацан боялся
облажаться на экзаменах и остаться из-за этого в деревне навсегда.
К огромной радости китайского папы – вот он крестьянин до мозга
костей, и каждый вечер «утешал» Ван-Вана рассказами о том, как
здорово будет, когда семейное дело перейдет к нему – растить чеснок
это же так здорово!
Веранды в доме не оказалось – обитая
дерматином входная дверь вела в небольшую прихожую. Слева – вешалка
с обилием «рабочей», старенькой одежды. Справа – самодельный
шкафчик для обуви, набитый сланцами, пожилыми кедами и кроссовками
легендарных фирм «Абибас», «Нуке» и «Рума». Гордость Ван-Вана –
настоящие кроссовки «Адидас» - хранятся в его комнате. У любимчика
вообще хватает привилегий – на пацана сливают львиную долю скудного
семейного бюджета.