– Меня везут, куда всех бомжей свозят, – поясняет мне старик.
– А куда еще? – снова кричит тетка.
Мы долго торчим в приемном отделении. Старика помыли и голого уложили на каталку.
– Вы с ним? – спрашивает меня доктор в синих брюках и сползшем на одно оттопыренное ухо синем колпачке.
– С ним.
– Вы ему кто?
– Никто.
– Понятно.
– Она, доктор, совершенно необыкновенное существо. Вы посмотрите, какие у нее ручки.
– Покажите, – насмешливо говорит доктор, толкая в лифт каталку с потемневшей простыней.
– Смотрите, – я поднимаю к лампе в лифте две своих руки в перчатках.
– Отличные ручки у вашего никто, – кивает доктор.
– Деточка, ты сними перчатки и не смотри на простыню, – снова вмешивается старик.
Мы с врачом переглядываемся.
– Поздно, пока прооперируем, будет ночь. Идите домой.
– Нет, останусь с ним.
– Ночью даже родственники не остаются, не положено.
– Нельзя быть злым на ночь, я останусь, я буду очень тихо сидеть в коридоре, а потом в палате. Я за ним присмотрю, а вы поспите.