Точно!
Успеваю все приготовить. На улице уже темнеет, а телефон Миши молчит, и это все заставляет нервничать.
Кусаю щеку, неотрывно смотрю на стрелки часов. Десять вечера. Он никогда так сильно не задерживался, не предупредив.
Шуршание замка и звук открывающейся двери сдергивают меня с дивана.
– Медведь, – с криком выскакиваю в коридор с улыбкой на лице, которая при виде мужа увядает.
Уставший и какой-то поникший. Или задумчивый. Или… совсем не такой, каким привыкла его видеть.
– Привет, – избегает смотреть мне в глаза, – думал, ты уже спишь.
– Тебя ждала, – не спешу радовать его беременностью.
Терпеливо жду, что будет дальше.
– Голодный?
Дергается будто бы от удара. Между нами проносится холодок, отчего кожа покрывается мурашками.
Пытаюсь сделать глубокий вдох, но ком в горле не дает.
Что-то не так. Ощущение надвигающейся катастрофы ослепляет.
– Ты чего так поздно? – голос садится, приходится откашляться, чтобы он слышал меня.
– По работе дела были, – даже его голос какой-то чужой.
Неродной совсем.
– Так ты будешь ужинать, Миш?
Отрицательно дергает головой, расстегивая верхние пуговицы черной рубашки.
А я пытаюсь понять, что происходит.
– Не голодный, Кать.
Сглатывает. Кадык дергается так сильно, что я вижу это, даже стоя на расстоянии в несколько метров.
– Кто-то накормил? – ухмыляюсь, а сама замираю в ожидании ответа.
Резко вскидывает глаза. Впервые смотрит мне в лицо.
– Ерунду не говори.
И снова взгляд в сторону. И это добивает.
– Да что случилось? – повышаю голос.
Миша морщится.
– Поговорить нужно, – скидывает ботинки, проходит мимо меня.
Никаких объятий, никаких поцелуев, как это было до сегодняшнего вечера.
– О чем? – плетусь за ним.
Ноги свинцом наливаются от каждого шага. Интуиция вопит, что ничем хорошим сегодняшний день не закончится.
– Присядь, – кивает на диван.
Сам же возвышается скалой неприступной. Огромный и темный. Чужой.
Ноги слабеют, и я послушно плюхаюсь на диван.
Миша трет переносицу. Желваки ходуном ходят.
– Я хочу с тобой развестись.
Звон в ушах настолько сильный, что я боюсь оглохнуть. Сердце делает последний удар и замирает. Грудь сковывает льдом.
– Что?
Как идиотка переспрашиваю, хотя слышала каждое долбаное слово.
– Я требую развода, Кать. У меня есть все связи, поэтому проблем не возникнет, главное, не упирайся. Детей у нас нет, так что…