— Руслан, — мой голос был твёрдым. — Дай руку.
Он поднял глаза на меня. В них было что-то, что я не видел
раньше. Не только усталость и боль, но и какая-то растерянность. Он
нерешительно протянул руку, пытаясь скрыть дрожь.
Я аккуратно снял старую повязку. Кровь всё ещё шла, рана была
довольно глубокой. Я работал быстро, стараясь не смотреть на его
лицо, чтобы не показывать, как сильно меня это беспокоит. Но в
тишине я почувствовал, как он наблюдает за мной.
— Слушай, Рена… — пробормотал он, его голос стал тише, почти
неуверенным. — Спасибо.
Я поднял глаза. Его взгляд метался, как будто он искал что-то в
моём лице. Жалость? Отвращение? Но я смотрел на него только с
беспокойством. Он вдруг отвёл глаза и тихо выдохнул.
— Знаешь, — продолжил он, чуть улыбнувшись. — Я ведь всю жизнь
старался доказать, что могу справиться с чем угодно. Даже когда
получал по роже, даже когда валялся на земле, я всё равно лез
дальше. Не знаю… Просто хотел, чтобы никто не подумал, что я
слабак.
Я замер на секунду. Впервые он говорил это так открыто. Я видел,
как он старается сохранить своё привычное лицо — весёлого,
непоколебимого Руслана. Но сейчас, в этот момент, он был
другим.
— Руслан, ты не слабый. Никогда таким не был, — сказал я,
завязывая свежую повязку. — Но иногда… иногда быть сильным — это
признать, что ты нуждаешься в помощи. И это нормально.
Он улыбнулся, на этот раз искренне. Не ответил, но его глаза
сказали больше, чем слова.
— Ладно, твоя очередь, — сказал он, пытаясь вернуться к
привычному тону. — А то ты весь в дырках, как решето. Не хватало
ещё, чтобы ты тут слёг.
Я усмехнулся и кивнул. Мы снова стали собой — двумя друзьями,
которые всегда прикрывают спины друг друга.
Закончив с первой помощью, мы заперлись в спальне и расселись по
местам. Руслан аккуратно присел у изголовья кровати, а я занял
место в кресле.
Мы сидели в тишине. Руслан облокотился на стену, его глаза уже
наполовину закрылись. Тяжёлое дыхание раздавалось ровно, словно он
наконец позволил себе расслабиться.
— Ты же не уснёшь? — пробормотал он, борясь с наступающим
сном.
— Конечно нет. Кто же будет внимать твоему мелодичному храпу? —
ответил я с лёгкой усмешкой, чувствуя, как мышцы натягиваются от
усталости.
Он что-то буркнул в ответ, но через несколько секунд затих. Я
смотрел на него, думая о том, насколько мы выложились за последний
день. Ему было плохо, это было очевидно, но он всё равно держался.
Он всегда держится.