Отец-одиночка поневоле - страница 21

Шрифт
Интервал


8. Глава 8

– Алиса! – навстречу мне неслась Масяня, и я тут же потеряла всё своё преимущество.

– Моя хорошая! – подхватив племянницу на руки, я целовала её в обе щёки. – Я приехала за тобой. Поедем домой, – бормотала я, охваченная эйфорией и облегчением: ребёнок жив, ничего не случилось, полиция меня с собаками не ищет. Всё хорошо. Остальное как-то переживём.

– Нет! – упёрлась ладошками в мою грудь Масяня. – Я останусь с папой!

Это было сродни нокдауна – очень сильный удар. На ногах я устояла, но стояла, оглушённая и почти беспомощная. Больно, до звёзд в глазах.

– Устами младенца глаголит истина, – ударил по барабанным перепонкам мужской низкий голос. – С чего вы взяли, что ворвётесь ко мне в дом и уволочёте ребёнка?

– Ну, хотя бы потому, что я её опекун, – выпрямила я спину и посмотрела мужчине в глаза. Это оказалось не так-то просто сделать: Масяня брыкалась, а я пыталась удержать её на руках.

– А где же вы шлялись, опекунша, когда какая-то ведьма сбагрила мне Машу и смылась в неизвестном направлении?

По голосу, что сочился ядом, я поняла: просто не будет.

– Поставьте ребёнка на пол! – скомандовал он, и я невольно подчинилась.

Машка тут же умчалась куда-то, спряталась от меня. Маленькая предательница. Я возилась с ней с того дня, как она появилась на свет – помогала Полине. Я взяла на себя ответственность, когда Поля от нас ушла в мир иной. Я старалась, чтобы Масяня ни в чём не нуждалась. Год – срок маленький, конечно. Но здесь она пробыла сутки, и уже не хотела никуда уезжать. Чем, спрашивается, чужой мужчина лучше, чем я? Как, собственно, за несколько часов он заслужил безграничное доверие ребёнка, а я – нет?

Горько и больно. И несправедливо.

– Ну, и не мешает всё же объясниться, наверное, А-ли-са! – снова этот голос, полный сарказма и яда.

Я кинула на мужчину взгляд, полный негодования и задохнулась. Выглядел он… странно. Всклокоченный, весь в муке. Стыдно, но в этот самый драматический момент я хихикнула. Евгений зыркнул на меня предупреждающе, но какой там… Разве можно удержаться?

– Не вижу ничего смешного, – произнёс он с угрозой.

– Простите, – бормотала я, – извините, – задыхалась от смеха, безуспешно пытаясь вытереть выступившие слёзы и хоть как-то остановиться. – Это нервное.

Недалеко от правды, но выглядит некрасиво – согласна.