– А, адептка Меллоун, – хмыкает профессор, когда я прохожу мимо
его стола. – Оставьте вещи и идите к ректору.
Я вздрагиваю. Что я опять натворила? Ректор передумал и всё же
решил меня отчислить? Или профессор Драцен пожаловалась?
– З-зачем?
– Не могу знать. Но это как-то связано с вашим опекуном. На пару
можете не торопиться. Если опоздаете – не страшно.
Внутри всё холодеет, и я на ватных ногах отправляюсь в кабинет
ректора. Уже заранее знаю, что от него ничего хорошего ждать не
приходится.
Секретарша провожает меня заинтересованным взглядом, а я
скребусь в дверь ректора. Она сама собой открывается.
Хозяин кабинета смотрит на меня поверх своих очков. Немного
насмешливо и ехидно.
— Не думал, что мои чары могут оказаться настолько бесполезными,
— хмыкает он и протягивает изображение меня и Принца в кафетерии.
Ночью.
Кажется, будто мы напропалую флиртуем. Даже сидим очень близко.
Кто же мог нас подстеречь? Там же никого не было.
— Хорошо, что вы не отрицаете, адептка Мелоун. Знаете позицию
вашего опекуна по поводу подобных вещей? — ректор протягивает на
этот раз конверт. — Его оповестили. Он отреагировал должным
образом.
Сказать, что история Тихони меня озадачила – не сказать ничего.
В нашей стране немало народов рас и видов, но подобное должно
лежать где-то за пределами законности. Нужно поспрашивать про это.
И почему никто не заинтересовался столь странным совпадением?
Много вопросов.
Прохожу по мужскому крылу практически на ощупь. Устал. В сутках
слишком мало часов. Нужно каким-то образом успеть разобраться и с
книгой, и с досками для хокрола, и с дурацкими проектами. Насчёт
последних я спокоен. Уверен, если дать Тихоне все необходимые
материалы, она закроет брешь, а я смогу тушить пожары в другом
месте.
Похоже, я дошёл до точки, в которой мне необходим секретарь.
Мысли в голове гудят как рой сердитых пчёл. Отчасти поэтому я не
сразу замечаю Эрни, и едва не влетаю в него.
– Блин, ты чего не спишь? – тру лоб.
– А ты, – парирует он. – Или что? Для тебя пари важнее
отдыха?
– Какое? – уже плохо соображаю.
– С Тихоней, – цедит он сквозь зубы. – У тебя вообще сердца нет?
Ты хоть немного о других думаешь?
Это даже смешно.
– Слушай, я понял, она тебе нравится, – кладу ладонь на его
плечо. – Но, дружище, если ты был против этого пари, нужно было
говорить сразу, а не сейчас, когда я уже не могу отступить, не
запятнав чести, понимаешь?