Мяч у меня и клюшка загорается белым светом., который постепенно
обволакивает мою фигуру, выделяя из толпы других игроков. Трибуны
разрываются от криков: «Принц!», но я чувствую себя королём.
Играючи обхожу полузащитников, доска под ногами подрагивает, но я
предпочитаю подстроиться под неё, не теряя скорости.
Наперерез вылетает защитник. Обхожу справа и укатываюсь за
ворота. Смотрю на ворота, подгадывая момент для удара, и не
замечаю, что второй вылетает прямо на меня. Зачем он это сделал –
пёс его знает. Я бью по мячу, отправляя его в сетку будто комету с
прекрасным шлейфом и одним ударом сердца позже сбиваю вражеского
игрока с доски.
Вашу ж мать… Сработал рефлекс и, должно быть, покров моей второй
сущности усилил для него этот удар. Спрыгиваю с доски, подбегаю к
бахнувшемуся на лопатки противнику, опасаясь худшего. Тот удивлённо
моргает и вздрагивает, когда я присаживаюсь рядом. Гладит себя по
груди, и я слышу, как хрустит панцирь его защиты. Хорошо хоть не
рёбра.
– Встать сможешь? – протягиваю ему руку.
Тот кивает и поднимается сам. Смотрит на меня так, будто демона
увидел, но мне сейчас плевать. Возвращаюсь к доске и перебросив
клюшку через плечо, качусь к центру поля. Противники расступаются.
Ого, я их настолько впечатлил?
Возможно, меня расстроил бы потенциальный слив игры, не люблю
лёгкие победы, но сейчас неважно. Пусть. Чем быстрее я закончу
здесь, тем быстрее найду Тихоню и расскажу, насколько она не
права.
Открываю глаза и не понимаю, открыла я их или нет. Темнота
такая, что ни единого силуэта вокруг. Под ладонями шершавый и
кажущийся сыроватым камень, в ушах звон от тишины. Пахнет… какой-то
пыльной затхлостью. Бросает в холодный пот. В какую же орочью
задницу я попала?
Последнее, что помню — разговор с девчонками из сборной по
хокролу. Меня старательно пытались убедить, что Принц на мои
прелести просто так клюнуть не мог, а значит, я его приворожила.
Потом у меня отобрали сумку, а потом… Больно и темно.
Ощупываю голову, натыкаюсь пальцами на влажную ссадину.
Проклятье… Хорошо они меня. Клюшка для хокрола — это не шутки.
Прислушиваюсь к своим ощущениям. Вроде не тошнит, голова не
кружится. Встать… Могу.
Я поднимаюсь, опираясь на стенку, и вляпываюсь в паутину. Фу!
Машу руками, чтобы её с себя сбросить. Ага. Места, значит,
много.