Благодаря информации, полученной из одной из оперативных баз
Цербера, удалось доказать непричастность протоссов к нападениям на
корабли людей и батарианцев. Результаты этого конфликта стали
неожиданностью для всех его участников.
Согласно условиям мира, каждая сторона должна была выплатить
репарации друг другу. Протоссы обязались возместить ущерб
батарианцам за их геноцид, люди — протоссам за найденные
лаборатории с вскрытыми телами протоссов, батарианцы — иерархии за
продажу раненых в рабство, а иерархия — Альянсу за убийство
дипломата и его спутников.
Десолас Артеус, ответственный за это убийство, был раздавлен
обломками храма, в котором он укрылся со своими бойцами после
инцидента. Поскольку Цербер считался организацией, принадлежащей
людям, Альянсу было выдвинуто обвинение в начале конфликта. В
результате они должны были отказаться от половины систем в
Скиллианском Пределе. Эти системы были поровну разделены между
протоссами и батарианцами: первые получили их в качестве извинений
за ложные обвинения и за всех, кого вскрыли на лабораторных столах
Цербера, а вторые — как самая пострадавшая сторона.
После заключения мирного договора примарх Витиус подал в
отставку, и на его место был избран Федориан. Анита с большим
трудом, но всё же сохранила за собой должность посла Альянса.
В качестве репараций Гегемония потребовала передать им
технологии протоссов. Александр нашёл лазейку в требовании. Он
действительно передал технологии Гегемонии, но это были технологии
добычи полезных ископаемых. Когда батарианцы пытались доказать, что
он не выполнил условия договора, он указал, что в тексте говорилось
только о технологиях протоссов, а сфера применения этих технологий
не была указана, поэтому он не нарушил никаких обязательств.
После этого протоссы почти исчезли с политической арены.
Александр отправился на Нордскол, где планировал обсудить свои
планы с коллегией адмиралов. По пути он отдал приказ о возведении
памятников в память о тех, кто погиб из-за его необдуманных
действий. Также он велел установить две статуи — статуи Кхаса и
Адуна — в знак памяти об их достижениях.
Однажды Заал спросил его: «Почему именно эти двое удостоились
статуй?»
Александр ответил с некоторым разочарованием в голосе: «Это
уходит корнями в далёкое прошлое моего народа, в те времена,
которые известны как Эпоха Раздора, когда брат шёл на брата
веками».