Скорее всего, съёмочная группа
отсняла материал, привезла его на канал, а редактор всё это
отсмотрел материал и в программу не поставил. И это было логично —
на открытии присутствовал губернатор, которого этот канал сейчас
старался дискредитировать чуть ли не в каждом втором сюжете, а у
нас Коростылёв завод открывает и обещает улучшение жизни горожан.
Немудрено, что репортаж о таком событии не поставили в эфир.
Но если поставить на разные чаши
весов присутствие губернатора на мероприятии и сюжет на местном
телеканале, губернатор перевешивал. И значительно. Поэтому я особо
не переживал. Ну разве что отца было жаль, вот он расстроился
сильно. Но ничего, запустим полноценно производство, вытяну
каких-нибудь журналистов одного из центральных телеканалов, дам им
денег, чтобы сняли большое интервью с батей. Пусть порадуется. Ему
эмоции — заводу пиар, который, как известно, лишним никогда не
бывает.
Пока отец с мамой за завтраком
обсуждали завод и телевидение, я прокручивал в голове свой
вчерашний разговор с Артуром. Я и вчера всю вторую половину дня о
нём думал, и сейчас не мог выбросить его из головы. Выбросишь тут.
Возможность поговорить с Петей Сибирским и задать ему вопросы, от
ответов на которые, возможно, зависело моё будущее — это не то, от
чего можно отмахнуться и забыть до поры. Мысли об этом теперь будут
преследовать меня до того момента, пока я не посмотрю в глаза этого
гада и не задам ему первый вопрос.
Было немного странно, что он, по
словам Артура, скрывался вообще ото всех. Хотя если он выполнял
поручение Сибирского князя и провалил его, то ничего странного в
поведении Пети нет. Князь не тот человек, что прощает ошибки —
особенно крупные. А если Петя действовал втихаря от князя, то тут
тем более стоило прятаться, потому как в этом случае он подставил
Илью Николаевича вообще на пустом месте.
Но так или иначе, это всё было очень
странно. Как и решение Артура поймать и допросить Петю со мной, а
не с коллегами. Впрочем, Артур был единственным, кому я сейчас мог
доверять — он заслужил эту привилегию, чуть не погибнув, защищая
меня в Монте-Карло. И раз уж он идёт на такой шаг, значит,
по-другому не получается. Да и мне, если уж на то пошло, от этого
только польза. Да, придётся напрячься, но зато я получу ответы хотя
бы на часть тех вопросов, что так меня волнуют.