Я покачала головой, и смогла выговорить:
- Хочу уйти… не стать жертвой…
- Быть может ты не так тупа, как мне казалось, - скривилась мать и вновь посмотрела в окно. – Узнала от городских, что грядет ритуал? Поняла, что отец не просто так приехал?
Она тихо засмеялась и поднялась на ноги. Оправила складки на юбке и направилась к входной двери. Распахнула ее и произнесла:
- Здравствуй. Можешь забрать ее. Только девочка немного сонная.
- Зачем ты ее одурманила? – послышался хриплый голос и в комнату вошел мой отец.
- Чтобы не визжала. Может она и пустышка, но вполне способна попробовать сбежать. Или ты хотел бы бегать за ней по лужайке, как пес за собственным хвостом?
Я попробовала встать, но тело оказалось тяжелым и чужим.
Сильные руки обхватили меня за талию и вздернули, ставя на ноги. Слабые колени не позволили удержаться в вертикальном положении, и я стала оседать на пол.
Злобно выругавшись, отец подхватил меня на руки и понес прочь. Я пыталась сказать хоть что-то. Однако понимала, что никому не нужны мои слезы и стенания. Я была в окружении чужих.
Снаружи на подъездной дорожке стояли несколько перевертышей. И при моем появлении подняли нечто похожее на подвывание. Мне хотелось сжаться, чтобы стать меньше. Но закрывать глаза я не стала. Потому как понимала, что скорее всего засну. И пусть я ничего не решала и не могла изменить, но встречать самое страшное желала не спящей.
- Ты уж прости, - буркнул отец, едва слышно и скривился, заметив катящуюся по моей щеке слезу. – Но у каждого своя судьба.
- Ненавижу, - произнесла я одними губами. – Будьте… прокляты…
2. Глава 2
Я все же провалилась в густой, мутный сон. Там кто-то звал меня. В незнакомом голосе звучала забота и тоска. Это отрезвило меня, дав понять, что я нахожусь не в реальности. Я родилась дефектной и таковой останусь навсегда. По этой причине некому было меня любить, некому было обо мне беспокоиться. В чуждом и агрессивном мире я была совершенно одна.
Кое-как разлепив тяжелые веки, мне удалось открыть глаза. Оказалась я в темной комнате. Лежала на жестком диване, накрытая колючим пледом с отчетливым запахом псины. Чуть поодаль стоял широкий стол, обитый зеленым сукном, с сетчатыми мешочками, свисающими по бокам. Над ним свисала длинная лампа дневного света. У стены тянулась барная стойка, а за ней у зеркальной поверхности на узких полках разместились бутылки с алкоголем. Повернувшись, я отшатнулась и едва не закричала и лишь в последнюю секунду успела зажать рот ладонью.