Лишь бережно уложила обессиленное животное на деревянные полозья и призвала свой дар. Сейчас она соединяла его с лекарским. Девушка закрыла глаза и начала сплетать узоры. Пространство над ней и птицей медленно осветилось ярким светом, идущим внутрь, их окутало сиянием, создавая мерцающий ореол. Когда свечение стало угасать, крылья ворона дрогнули, и птица ожила. Тут же сильным рывком она слетела с крыльца, минуту покружила в небе, меняя направление и угол полета.
Луна вытянула вперед руку, согнутую в локте. И ворон, словно приученный беркут или сокол, сел на предплечье хозяйки, вцепившись в запястье.
Как же она скучала по нему!
Крылья перестали трепетать и сложились.
— Ну и досталось же тебе, — поглаживая вороново крыло, проговорила Луна.
— Я покажу тебе, — каркнула птица. — Берегись.
Вокруг Луны сделалось темно и холодно.
Изо рта вырвался клубок пара. Все внимание девушки сосредоточилось на чёрной голове ворона. Оби сверлил ее своими светящимися глазами. Вдруг вместо птичьей морды проявилось лицо. Вернее, его подобие. Без глаз, вместо рта зияющая дыра, кожа на лбу и щеках в струпьях, как у разлагающегося трупа. Девушка вздрогнула. Это было почти то же самое, что неожиданно увидеть рваный шрам: уродливый и неуместный. Волна отчаяния и одиночества на миг прошла через адептку, но она вовремя выставила защиту. Отпрянула. Жуткое лицо исчезло.
Она никогда в жизни не видела это отродье зла в живую. Но по рассказам бабушки Пионы, а позже со слов Великого Волхва она представляла, насколько крадники мерзкие и опасные.
Спустившись на деревянную ступеньку почтового ларька, девушка поняла, что учитель ошибся только в одном. Крадники проникли не в школу, а в Чар-Ольховку. И, судя по обережным знакам, об их визите знали не только в Ордене.
— Оби, что за обережные знаки на всех домах?
— Не на всех, — быстро ответила птица. — На двух домах их нет.
В Ольховке Лавр Добросмыслов – специалист по работе с магами, потерявшими смысл жизни, появился недавно.
Луна поднялась на его крыльцо и постучала.
Ответа не было, тогда она толкнула двери и заглянула внутрь. Раздался тихий скрип и шаркающие шаги. Из темноты с фонарем в руке показалась фигура жилистого человека, сгорбленная, небогатая, но подчёркнуто опрятная и аккуратная. В старых потертых штанах, вязаной кофте и ботинках. Всё дешёвое и не новое, но видно, что содержалось все и носилось в идеальном порядке. Худое заспанное лицо покрывали глубокие морщины, седые волосы были растрепаны – похоже, мужчина только что проснулся.