Мужчина замер, его руки безвольно упали на колени.
— Я изменил матери Дарины, отчего ее сердце не выдержало. И Дарина... Теперь я ей не нужен.
Луна поспешно отвернулась.
Ей стало жаль бедную женщину. Что же это за любовь такая? Ради любви люди кардинально меняют свою жизнь, но в итоге, она же и делает их несчастными. Как бы Луна ни старалась, ей тоже не удалось ничего поменять в своей жизни. Даже кристалл истины, которому она доверила свою жизнь, не показал путь к ее любимому.
Тут Луна заволновалась, словно от болезненного пробуждения. А что если горечь разочарования ее миновала только потому, что дальше одного поцелуя не зашло? Не то, чтобы стать адепткой Ордена Видящих было ее единственной и запредельной мечтой, но это был единственный способ познать свой дар. Быть не просто магом одиночкой, впустую расплескивающей свой дар, а направляющей его осознанно, руководствуясь благими намерениями хранителей, стоя на страже Асториса. А поэтому день и ночь Луна была привязана к Ордену, и виделись бы они с любимым человеком не так часто, как хотелось бы. Если так, то что произошло бы и с их чувствами? Выдержал бы любимый, не имеющий отношения к магии, ее непростую судьбу?
Луну аж передернуло. Лишь на мгновение она впустила в свое сердце сомнение. Она вспомнила, что сказал ее любимый перед расставанием:
"Служение Ордену Видящих твое предназначение".
Нет. Он не такой. Он никогда ее не предаст.
А вот над чем Луне действительно нужно сосредоточиться, так это над выходом из ситуации, в которую завел Лавр всю Чар-Ольховку. И вырываясь из своих размышлений она сказала:
— Единственное, не понимаю, почему крадник настиг Калину. Ведь на его доме оберег был.
— Этот дурында-орнитолог зачем-то поплелся в дом твоей бабки... — шепотом признался специалист по работе с магами, потерявшими смысл жизни. — Темное отродье его здорово потрепало... Там я его увидел. В панике я перенес Калину к нему домой, и сам... устроил там же погром... Не спрашивай зачем.
У Луны отъехала челюсть. Какое-то время она продолжала смотреть на Лавра и слушала колотящееся сердце.
— Не смотри на меня такими глазами. — Лавр оперся руками о подлокотники, словно хотел подняться на ноги. — Я не знаю почему все пошло не так.
— А как должно было пойти? — сквозь зубы произнесла я. — Вы осознанно применили запрещенное колдовство. Древнее и страшное. Мало этого, насколько я знаю, такое колдовство делают только с откупом. Чем вы скрепили заклинание?