Внутри меня все ликует. И, оглядевшись, я даже успеваю заметить мамины нелепые кудри. Видимо, она смотрела матч из окна в коридоре и теперь поспешила скрыться.
Когда мы со Светой возвращаемся в раздевалку, девчонки из соседней школы уже переоделись, и мы сталкиваемся в дверях. Они окатывают нас ледяным презрением, а Манкова весело кричит:
- Сори, девчат, зато вы красивые!
И я закатываюсь нервным смехом. Мне все равно, что они подумают, но я чувствую, что с каждым безудержным смешком из меня уходит напряжение сегодняшнего дня. В конце концов, хватит вечно переживать о том, что подумают другие!
Мы со Светой надолго зависаем, наперебой обсуждая моменты игры. Когда она уходит принять душ, в раздевалку заходит Оливка.
- Яна, я так за тебя рада, - она порывисто меня обнимает.
- Брось, - ворчу, - я же не одна играла.
- Ты была просто как богиня, честное слово. Мне кажется, Паша и Андрюша оба от тебя без ума, с двух сторон мне в уши восторгались.
- Ага, стоило сыграть одну игру, чтобы меня заметили. А до этого полтора года всем было удобно меня игнорировать.
- Ян, да ну их. Ты просто молодец, вот и все.
Я оттаиваю, глядя в ее добрые глаза:
- Да, извини. Спасибо.
- Вы теперь куда? Отмечать?
- Мы идем в «Четыре кота», - Манкова выходит из душа, на ходу вытирая голову, - ты с нами? Я Света, кстати.
Настя представляется и переводит на меня неожиданно робкий взгляд:
- Не знаю. Ян, ты не против?
- Сдурела? – я удивленно поворачиваюсь к подруге. - Идем, конечно.
- Тогда я маме позвоню, - щебечет Оливка радостно, - жду вас в холле.
Я тоже решаю предупредить маму, но в нашей коммуникации все намного проще, так что я пишу ей смс «Иду с ребятами праздновать в Четыре кота. Видела тебя на игре, понравилось?». И тоже бегу в душ, потому что кожа от пота вся липкая, и мне ужасно хочется смыть это ощущение.
Мне хватает минуты чтобы ополоснуться. Волосы я, конечно, не мочу, на улице холод, а они у меня не такие короткие, как у Манковой. Пока вытираюсь, в дверь стучит Света и что-то глухо бубнит в щель.
- Не слышу, - ворчу я, - выйду и скажешь.
Но когда открываю дверь, то и сама все вижу. В раздевалке сидят наши парни. Раскрасневшиеся и довольные. Все уже переодетые и с вещами. Только Попова нет. Видимо, как самый младший, попал в душ последним.
Я замираю, стоя в джинсах с высокой талией и ярко-розовом лифчике. Секунда, и я соображаю прижать полотенце к груди. Раздевалка взрывается хохотом.