Цветасто выматерился. Подошел к столу и отыскал в вазе ту самую черную визитку, покрутил в руках, пару раз назвал себя идиотом и оленем. Помогло. Кинул жалкую картонку обратно и потопал в душ, где, упершись руками в кафель, вновь вспомнил улыбающееся лицо.
Господи, да сколько ж можно-то?
Через неделю за ужином сам не понял, как спросил у отца, изображая крайнюю степень незаинтересованности.
- Теть Зина так и живет одна?
- Маринка обещалась приехать по весне, но так и не удосужилась проведать мать. Сволота неблагодарная! - ответил отец и вновь заорудовал ложкой.
- Жаль ее, - выдал я, кусая нижнюю губу, еще не понимая, на что решусь. Да и решусь ли.
- А мог бы с ней жить, если бы в прошлом году спонсору не отказал. Кому нужен аттестат обычной государственной школы, м? Никому! А вот закончил бы…
И батя продолжил бубнить очередную тираду по поводу моей недальновидности, мол Питер — дно, а Москва — это место силы. Как будто сам забыл, к чему его учеба в столице привела. Да уж, услужливая память у моего старика.
Решил освежить:
- Смотрю, тебя в свое время Москва прям преобразила, - и голос мой сочился ядом.
- Зато у меня есть ты, - грустно заключил отец и отхлебнул чая из кружки.
Надо ли вам говорить, что последующие семь дней я варился в противоречиях? Но да! Ведь у меня был пример перед глазами. Уж кому, как не мне, надо было бы понять, что я и золотые девочки живут на разных планетах. И вместе быть никогда не смогут. Но я упорно думал о ней, а еще почти каждый день доставал из злополучной вазы картонку, пока однажды, в середине августа не сдержался, а потом и не набрал номер, что значился на визитке.
Ах, если бы только на том конце провода не взяли трубку. Ах, если бы...
- Слушаю, - от звучного голоса Толмацкого я вздрогнул и на пару мгновений даже растерял всю свою смелость, - говорите!
- Здравствуйте, - прочистил я горло и перешел к сути своего звонка, - Александр Дмитриевич. Это Стас Гордеев, вы мне дали свою визитку, а до этого сделали предложение по учебе.
- А-а, ну что-то такое припоминаю, да, - ответил мужчина и сердце мое рухнуло куда-то в пятки.
Я почти смирился со своим идиотским решением, а тут такое. А в следующий момент меня добили.
- То было предложение одного дня, Стас.
Где-то тут меня и закоротило, а потом и бомбануло. Вот же богатое мудло! И да, злость я сдержать не смог.