Я молча слушал Риекки,
даже не скрывая своего недовольства. Только, естественно, придал
этому недовольству немного иной вид. Пусть фин думает, что меня
просто не устраивает легенда, в рамках которой велено поселиться у
незнакомой тетки. Я же парень с амбициями по мнению Эско, значит
могу капризничать. Ждал красивой жизни, больших чинов в друзьях, а
получил – сомнительную легенду и туманные перспективы.
С другой стороны я,
конечно, Мюллера и тех, кто за ним стоит, понимаю. Бывший чекист,
готовый диверсант – отличный вариант, который можно использовать
как крючок и наживку. Молодой парень, претендующий на актёрскую
карьеру – еще лучше. Это как раз тот человек, который много где
бывает, много с кем знакомится и не выглядит при этом
подозрительным. По факту Алексею Витцке всего восемнадцать. Куда
еще его пристроить, чтоб это не привлекало внимания?
Конечно же, если гестапо намеревается задействовать меня в
какой-то подпольной работе, типа агента под прикрытием, то кричать
налево-направо об этом глупо. Имею в виду, о моем сотрудничестве с
тайной полицией. Так понимаю, Мюллер со своим начальством хочет,
чтоб я втирался в доверие подозрительным личностям, а потом находил
ключики к ним и дергал за ниточки. Только ниточки эти будут вести
как раз к Гиммлеру.
Немцы все-таки не дураки в этом плане. Они прекрасно понимают,
шпионы или агенты Советского союза в Германии тоже имеются. Тем
более я, к примеру, как минимум о двоих гражданах, работающих на
Союз, знаю точно. Если знаю я, то вполне возможно, фрицы тоже
подозревают, что в Германии обжились "кроты".
– Замечательно. А сколько было пафоса...Ожидал совсем другое...–
недовольно фыркнул я, когда Эско Риекки замолчал, вывалив мне на
голову первый этап необходимых действий. – Ладно. Хорошо. Сейчас
пойду к этой фрау Марте и договорюсь с ней обо всем. Дальше
что?
– А дальше, Алексей, тебе сообщат. Этого уже мне не говорили. У
меня имеются инструкции только относительно сегодняшнего дня.
– Хорошо. Денег давайте... – Кивнул я, затем протянул руку в
сторону начальника сыскной полиции, раскрытой ладонью вверх.
Фин тяжело вздохнул, но бумажник вынул. С тоскливым лицом он
расстегнул его, грустно посмотрел внутрь, а потом дернул оттуда
стопку купюр.
– Не стройте из себя страдальца. Вам все вернут. – Успокоил я
начальника сыскной полиции, забирая деньги из его рук. – Вы сейчас
в гостиницу?