Я поднялся по лестнице, замечая людей СБИ на каждом пролёте. Вот
это уже перебор. Одно дело чинно ждать в зале, и совсем другое —
расползтись по всему дому.
Поднялся к себе, схватил костюм, отпер дверь. И сразу понял, о
чём говорил Жора. Они были в моей комнате! Глаза быстро пробежались
по обстановке: ящики выдвинуты, бумаги на столе явно перебирали.
Взгляд зацепился за пустое место на полке. Шкатулка! Там же
обратный кристалл...
Сердце ухнуло вниз, я заставил себя успокоиться. Хотели бы
схватить — уже сделали бы это. Но за обыск всё равно спрошу…
Сжал зубы от нахлынувших воспоминаний из прошлой жизни. Следящие
устройства в каждом помещении. Служба безопасности, дышащая в
затылок. Чтение переписки и постоянные обыски. Не выношу, когда в
мою жизнь так бесцеремонно вторгаются.
Мешок с добычей свалился на пол, следом полетела мокрая одежда.
Времени мало, но, раз не торопят, можно и в душ. Холодные струи
ударили по плечам, смывая речную грязь и усталость.
Я уже натягивал костюм, когда в дверь постучали.
— Кто? — замер с галстуком в руках.
— Господин, гости очень вас ожидают! — голос слуги звучал
приглушённо.
— Вызови Витаса, — велел ему. — И сам приходи.
Ответом послужили быстрые шаги. Пока есть минутка, окинул
взглядом трофеи, поморщился. Кристалл от Маргариты и говорилку
Дрозда переложил во внутренний карман. Поправил манжеты, одёрнул
пиджак.
Путь до зала показался бесконечным. За каждой дверью мелькали
тени людей СБИ. В голове крутилось: «Что им известно? Зачем пришли?
И почему именно ко мне?»
Толкнул двери. Свет из высоких окон заливал помещение,
выхватывая пылинки в воздухе. Первым делом я отметил, как
расположились гости — кто с кем держится рядом, кто старается
отойти подальше. В зале витал тяжёлый запах табака и пота.
Двери закрылись за спиной, петли тихо скрипнули. Мой взгляд упал
на кресло хозяина дома — массивное, с высокой резной спинкой. Там
развалился Горбачёв, закинув ногу на ногу, словно у себя дома.
Синяя форма СБИ идеально выглажена. Начищенные до блеска сапоги
поблёскивали в лучах закатного солнца. Мужик впился в меня
взглядом, будто препарировал. В уголках его губ притаилась циничная
усмешка.
Рядом в кресле сгорбился Запашный. Под глазами залегли глубокие
тени, словно он не спал несколько суток, но взгляд по-прежнему
источал привычное высокомерие.