Как? Неужели, у Кристины все-таки есть совесть, и она созналась в том, что солгала?
– Спалилась твоя подружка, – стоит мне взять телефон в руки, как Никита расслабленно откидывается на спинку скамьи, лениво потягиваясь. – В лифчике прятать такие девайсы — не самый лучший вариант.
Наружу так и просится весьма закономерный вопрос: что он делал в её лифчике? Мне даже страшно представить, до какой степени одноклассница поехала крышей, чтобы так унижаться перед парнем, пусть и тем, что ей нравится.
Но молчу, кусая губы, лишь не открыть рот. Мне незачем лезть в их жизнь. Я не стану уподобляться Кристине и вести себя, как собака на сене. К тому же, Никита мне действительно ничего не обещал. Никогда.
– Не было ничего, дурочка, – Стрельников, как всегда, читал меня, словно открытую книгу. – Эта дура просто наклонилась неудачно. Впрочем, Дэн остался под впечатлением. Хорошо хоть экран не разбился, – бросает смешок. – Выкладывай, что она сделала? Почему глаза на мокром месте?
– Ничего страшного, – отворачиваюсь стыдливо. Я совсем забыла, что выгляжу сейчас не лучшим образом. Расстроилась почем зря, получается. Никита не оставил меня, не бросил. – Просто… ноготь сломала.
– Ну, да, ноготь, – по смешку парня становится ясно, что он заметил мой короткий недоманикюр. – Пойдем дальше гулять?
– Не хочется что-то, – качаю головой.
После пережитого стресса сознание клонит в сон. Возможно, предложение Никиты о прогулке может и взбодрить, но тело наливается такой ленцой, что единственное, чего мне хочется — плюхнуться на кровать и забыть весь этот день. По крайней мере, ту часть, в которой я узнаю о мнении Кристины на мой счёт.
– А чего тебе хочется? – спрашивает Никита, всё же не умеющий читать мои мысли.
– Домой хочу, – бросаю тихо, даже как-то жалобно.
– Значит, пошли, – поднимается на ноги он, помогая встать мне и ведёт к подъезду.
Я очнулась только у самой двери, искренне не понимая, почему Стрельников не спешит попрощаться и дать мне побыть одной.
– А ты куда?
– Ну, должна же твоя мама знать друзей своей любимой дочери в лицо, – отшучивается Никита, вновь повторяя трюк с открыванием подъезда.
– Нет, – хмурюсь, а после цепляюсь за металлический косяк двери, будто бы меня тащат домой силой. – Нет! Ни в коем случае. Она же…
– Не поймёт? – скептично вздергивает брови парень. – Не переживай, я привык к осуждению в свой адрес. Но, уж прости, она должна будет знать, с кем отпускает своего ребенка гулять.