– Так получилось, – я пожал
плечами.
– Присцилла рассказывала, что ты
избавил целый народ от рабского символа и злого хозяина. А потом
они вцепились в тебя, но вовсе не из чувства благодарности. Знаешь,
в чём истинная причина?
– Они не говорят.
– Почему же ты так спокоен?
– Я просто жду, когда они устанут и
поймут, что могут жить самостоятельно. Люди с гор Ракку пробыли в
рабстве многие поколения, может, им страшно или неуютно без
владыки. Мне не сложно им помочь, тем более, что делать ничего для
этого не нужно.
Королева Амалия слегка покачала
головой. По её взгляду сложно было понять, верит она мне или нет. А
карета, в сопровождении дворцовой стражи, уже въезжала в портовый
район. Стоит немного рассказать и про саму столицу, носившую
название Марви́, с ударением на последний слог. Приезжие и те, кто
плохо владел местным языком, называли её Марвия, но это было не
совсем правильно. По богатству и красоте она уступала лишь городам
мира великих сект. Даже с Илуной могла поспорить красотой домов,
дворцов и храмов. Разве что места свободного здесь было существенно
меньше. Улочки чаще всего узкие, а торговые площади и места
собраний людей плотно зажаты со всех сторон домами. О богатстве
говорило обилие камня. Буквально все улицы укрыты крупным, плотно
подогнанным булыжником, а разделяющую город реку пересекали широкие
мосты. Ко всему прочему город постоянно расширялся, а строили здесь
капитально, из серого камня и бурой черепицы. Хума на этом фоне
выглядела бедной провинцией, особенно если сравнивать
пригороды.
Портовым районом в Марви́ называли
северо-западную часть города, где широкая и бурная река впадала в
тёплое море. На левом берегу реки располагались причалы, склады,
рынки и кабаки, а на правом – жилые дома, выходящие на реку
красивыми фасадами. При этом людей с одного берега на другой не
пускали без особого разрешения. Городская стража у мостов следила,
чтобы грузчики из порта и моряки не разбредались по городу и не
пугали своим видом уважаемых горожан. Я думал, что мы поедем сразу
в порт, но карета двинулась на высокий мост, откуда открывался
шикарный вид на причалы и корабли. И посмотреть было на что. У
центрального причала как раз стоял пузатый трёхмачтовый корабль,
неповоротливый и не самый быстрый среди прочих, но зато
вместительный.