– А почему шесть, а не двенадцать? – впервые Лавров увидел ироничную улыбку Алоиса.
– Во мне ещё живы социалистические завоевания… – улыбка Григория была не столь веселой.
Майер потёр подбородок.
– Пожалуй, ты прав… Наверное, будет проще организовать возле каждой точки раскопок автономный лагерь. Я думаю, нужно начать вот с этого разреза, – они оба склонились над картой.
Ростов, утомлённый первым перелётом, заснул, уронив голову на макушку сидящего справа мексиканца, который, понимая всю серьёзность ситуации, застыл в позе, не позволяющей делать резкие движения.
Зато Петра Каверина обуяла бурная жажда деятельности в сфере преодоления языкового барьера между русско– и испаноговорящим населением. Обнаружив слева от себя мексиканку средних лет, он попытался опробовать на ней русско-испанский разговорник, который приобрел ещё за неделю до поездки.
Тем временем Алоис, оторвав взгляд от карты, очень живо, но тихо потянул Гришу за рукав:
– Вон он! Вон!
– Кто? – Лавров поднял голову.
– Тот, кто подходил ко мне во Франкфурте, в аэропорту. Видишь, у него, когда он поворачивает голову, часть татуировки в виде скорпиона видна на шее?
Лавров прищурился:
– Надо поближе рассмотреть…
Ростов проснулся от сильных женских криков и оттого, что Каверин, прикрывшись словарём от разбушевавшейся дамочки как щитом, пятясь, наполовину залез к нему на колени.
– По-моему, у твоих друзей проблемы, – Майер привстал. – Пойду посмотрю, что там у них случилось, – не отрывая взгляда от парня с тату, Григорий медленно пошёл в сторону второго ряда, где средних лет мексиканка продолжала вопить на испанском языке о непозволительном поведении иностранцев. Краем глаза он пытался рассмотреть лицо человека с тату в виде скорпиона, но, как назло, тот разговорился с соседом слева, и лица его Гриша так и не разглядел.
– Господи! Святая Дева Гваделупская! Помогите! Этот господин пытался напасть на меня! – продолжала вопить мексиканка, уже удерживаемая двумя стюардессами и пытающаяся стукнуть рукой Каверина по лицу.
– Что случилось? – спросил Лавров стюардесс на английском.
Он погладил по шее разбушевавшуюся мексиканку, и та, неожиданно закрыв глаза, обмякла в кресле. В салоне воцарилась минутная тишина.
– Пересадите её. Пересадите её! – Лавров был категоричен.
Две стюардессы подхватили мексиканку и понесли в салон первого класса. На её месте так никто и не появился.