— И оставили без знаний и умений, —
женский голос был полон неприкрытой издевки, — думаете, ему
понравится такое отношение? Вы пожалели для него даже каплю своих
знаний.
— Это дело только совета старейшин
нашего Рода, — проворчал мой родоначальник, — он пока не сможет
узнать, чего мы ему недодали. А потом, думаю, он проявит себя и все
встанет на круги своя.
— Как же, как же, — со смешком и злым
сарказмом возразила женщина, — он уже все знает. Прежде чем
обсуждать дела, которые не должны касаться чьих-то ушей, хоть бы
убедились, что мальчик еще спит.
И тут все повернулись и обратили
внимание на меня.
А я, надо отметить, открыл глаза еще в
тот момент, как появились новые действующие лица.
Уж очень было любопытно, кто меня
посетил.
Поэтому сейчас я, не веря своим
глазам, рассматривал трех новых, появившихся из ниоткуда
призраков.
Все они были выше людей, и намного
стройнее. Даже в бесплотном состоянии они выделялись своей темной,
почти черной кожей и ярко-белыми волосами.
На вид им всем было не больше
тридцати.
Но я знал, что, скорее всего, каждый
из этих существ старше всех моих собравшихся тут родичей вместе
взятых.
Ко мне в гости пожаловали Темные
Эльфы...
Пока я рассматривал пришельцев, они не
менее внимательно рассматривали меня.
— Что ж, — немного высокомерно заметил
один из двух присутствующих тут дроу-мужчин, — не лучший вариант,
конечно. Но хоть так.
— Я все же требую вас покинуть
помещение, — опять подал голос мой предок, — нам с наследником
предстоит серьезный разговор.
— Малыш, — снисходительно ответила ему
эльфийка, — удалиться лучше тебе. Сейчас взрослые будут
разговаривать с потомком.
— Какой я тебе малыш? — разозлился мой
прародитель, которому на вид было лет шестьдесят, значит, умер он
примерно в этом возрасте. А сколько еще он провел в виде
призрака...
— Малыш, а кто же ты еще? — наигранно
удивилась женщина-дроу, — тебе сколько? Лет пятьдесят-семьдесят? Мы
в этом возрасте детей даже за порог родной пещеры в одиночку не
выпускаем, — мой родоначальник, видимо хотел что-то ответить, но
поперхнулся словами, — я умерла в возрасте семиста лет. И уже
несколько тысячелетий храню свой клан. Поговорим, с тобой, когда ты
доберешься хоть до тысячелетия своего существования.
— Видимо плохо ты хранишь свой клан,
раз в нем не осталось ни одного живого представителя, — высокомерно
ответил самый неприятный мой предок.