Король на это понятливо усмехнулся,
поняв, на что я намекаю.
Дело в том, что служить в этом мире
могли исключительно аристократы. Более того это была прямая их
обязанность. Простолюдины же просто работали. Даже в армию их
нанимали, без присяги, и создавали отдельные полки: наемничьи.
Конечно, были и профессиональные военные среди простолюдин. Но и
они могли подняться в звании только внутри таких полков, считаясь
обычными наемными рабочими.
Поэтому, своей такой фразой, я как бы
напомнил королю, что я аристократ. Пусть и бывший.
Монарх не стал мне ничего отвечать, а
позвонил в колокольчик, стоящий у него на столе рядом с рукой.
Колокольчик был явно магическим, ибо ни одного звука не издал, зато
не прошло и минуты, как в кабинет заглянул уже знакомый мне
секретарь.
— Позови Виктора, — приказал монарх, —
и принеси папку с моим решением по этому молодому человеку. Красную
папку.
Тут я задумался. Зачем уточнение про
красную папку? Есть еще какая-то? То есть дети действительно были
правы и окончательное решение по мне правитель действительно принял
только сейчас?
Эти вопросы, я, конечно же, задавать
не стал, но надеялся, что в красной папке содержится лучший для
меня вариант развития событий.
Не прошло и полминуты, как Виктор
вновь вошел в помещение. Это и его удивленный, но при этом
скептически-недоверчивый взгляд окончательно убедили меня в том,
что он внимательно слушал наш прошедший "наедине" разговор с
монархом.
Затребованную королем папку нам
пришлось ждать немного дольше, хотя расторопный секретарь не стал
медлить и вернулся уже через пару минут. В это время монарх
переглядывался с Главой Тайной канцелярии так, что если бы не было
известно, что королевская семья не может обладать магией, то я бы
сказал, что между этими мужчинами происходил ментальный диалог. Я
же при этом просто молчал, прекрасно понимая, что говорить без
дозволения короля не стоит. Хотя, конечно, мне уже не терпелось
узнать, какую судьбу мне приготовил государь. Думая, о разных
вариантах, я немного нервничал.
Наконец, когда нужная папка оказалась
на столе Николая, а секретарь удалился из кабинета, монарх,
наконец, заговорил:
— Я долго думал, как наградить
храбреца, спасшего моего сына, — медленно проговорил он, — сейчас у
меня есть мысли по этому поводу, но для начала хотелось бы узнать
твое мнение: чего ты сам хочешь?