– Мне показалась, его несколько недолюбливает Зоя Павловна.
– Ну… понимаете… – замялась директриса, – человек он… не очень приятный. Хотя о покойниках плохо не говорят… Да и сказать-то о нем практически ничего плохого нельзя… Ну, что-то было в нем отталкивающее… Я не могу объяснить.
– Алла Григорьевна, пожалуйста, поконкретнее, – заинтересовался следователь. – Что в нем было неприятного?
Директриса подняла глаза к потолку и застыла.
– Как бы это объяснить? – скривила рот женщина. – Человеком он был каким-то серым. Всегда ходил в одной и той же одежде: в этом черном невзрачном пиджачке и синей рубашке. Хотя, повторяю, он не был отрицательным: не пил, не курил, не куролесил. Но рядом с ним было как-то не по себе. Понимаете, говоришь с ним об одном, а думаешь о другом: скорее бы договорить и уйти. Словом, это не объяснишь.
– Друзья у него были?
– Вряд ли. Он из тех, которые все держат в себе. Очень закрытый человек. Но это, нужно полагать, от трудного детства. Его родителей репрессировали. Он воспитывался в интернате… Хотя, знаете, Яковлевич был заядлым болельщиком. Футболом просто болел. Еще книги читал. И, кстати, все больше классику.
– Понятно! Но все-таки кому-то он перешел дорогу, если его убили?
– Я даже ума не приложу! – пожала плечами директриса. – Он был человеком совершенно безобидным. Не только никогда не перечил, но даже голоса не повышал…
В это время в дверь кабинета постучали.
– Пришли из ЖЭУ, – доложила вахтерша, обведя глазами комнату. – Красавцы вчерашние!
– Прекрасно! Зовите их сюда, – воспрянул духом Тарас.
Через минуту в кабинет ввалились два подвыпивших бича в промасленных робах. У первого косил глаз, у второго дергалась щека. Карасев подумал, что эти двое весьма дополняют друг друга. Несмотря на растерянность в глазах, вид у обоих был весьма бравый.
– Присаживайтесь! – сказал им Карасев.
Мужички послушно сели на стулья и вопросительно уставились на следователя.
– Представьтесь!
– Я Петров Колян… Э-э, Николай, то есть. А это Андрюха Ушаков, – подал голос «косящий глаз», кивнув на своего товарища. – Э-э… ЖЭУ номер четырнадцать.
– Ясно! – сдвинул брови следователь. – Уже в курсе, что вчера произошло после вашего ухода?
– Рассказывали, – закивали они головами.
– Ну, теперь вы рассказывайте: сколько вчера выпили?
Друзья переглянулись. Тот, что косил, виновато втянул голову в плечи, а «дерганная щека» обреченно развела руками.