Космоцивы уже как неродные и как возвышения разных инопланетных рас подошли к Ассамблее и подступились к распаду… Но неровности сохранялись… Поэтому вместе с мораторием было тотчас же и предсказано, что десяти лет должно хватить и на сооружение пограничных великих стен. И уже в первые недели работы Ассамблеи без жалости и без разумной передышки сгонялись последние миллионы упрямых и анклавных семей с территории одной космической космоцивности на другую, культовые места принялись растаскивать чуть ли не по камушкам в разные концы разбегающихся человеческих социумов.
– Какая опасность кроется в развитии космической государственности и цивилизационности?
– Система цивилизаций субъектов космической государственности – это подмена системы силовых компромиссов и железных занавесов. Кроме того, возрастают риски гено-, эко-, этно-, киберцида.
– А ведь он прав.
– В Неокутайской империи, Поддагомейской Реставрации и Копенгагенском Согласии откровенные процессы заражения власти фашизмом.
– Да. Выходцы из угнетенных народностей не имеют возможности бежать за высокие пограничные стены, их не пропускают патрульные кордоны иных космических цивилизаций, их убивают прямо на границах некогда единого человеческого общества на глазах связанных по рукам и ногам Согласиями вояк.
– Консервация групп государств в пределах новых космических цивилизаций замыкает на них и проблемы того же внутреннего терроризма.
– Тишина. Чип не закончил. У него зависание было.
– Гордое название «космическая цивилизация» не устраняет главного: оно объединяет национальные, преимущественно, космогосударства. Только за последние две сотни лет было пресечено двенадцать всесолнечных попыток реставрации нацизма. Поэтому ростки конкуренции рас, наций и политических элит остаются во всех космических государствах. Эти космические государства – новые штампы ДНК. Поэтому процессы там внутри никого не должны волновать. Внешнее вмешательство гигантского человеческого коллектива не помогло бы пресечь этот фашистский беспредел. Международного сообщества нет. Суть процесса вмешательства международного сообщества сводилась и к тому, что на помощь прибегало не общество, а конкретные люди. Даже в самых разросшихся терракратских думах и коллегиях помогает конкретный человек – тот, кто принимает решение.