В ответ она молча, отрицательно покачала головой.
– А хочешь научу, -предложил он, глядя ей в глаза. На что она пожала плечами, улыбнулась и произнесла:
– Давай, научи.
И вскоре, они оба, сидя на поваленном возле берега стволе дерева следили, как мерно покачивается на водной поверхности поплавок. Он наклонялся от ветра то вправо, то влево, распространяя по воде лёгкую рябь, а совсем близко от него проносились, нанося на воду невидимый рисунок, вездесущие водомерки.
Надо тебе тоже удочку сделать, -полушёпотом обронил мальчик, пальцами руки трущий нижнее веко.
– Болит? -глядя на его действия, поинтересовалась девочка.
– Нет, это я всегда так делаю, когда нервничаю, -буркнул он недовольно и убрал в низ руку.
«Странно, а я вот совершенно не нервничаю. Мне даже как-то чересчур спокойно. Так, словно всё это уже было однажды со мной и я знаю наперёд что будет. Знаю, что на протяжении последующих десяти лет мы часто будем видеться с тобой, на этом самом месте. Будем разговаривать о жизни, обсуждать наших друзей, родственников и все те события, которые происходят с нами. Мы не станем врать друг другу, утаивая лишь самую невинную мелочь и удивляясь при этом, насколько наши мысли и чувства совпадают. Нам никогда не будет скучно вдвоём и вот однажды ты сделаешь мне предложение- выйти за тебя замуж и я, естественно для вида, выдержу паузу и соглашусь…» -так почему то подумала в этот момент про себя девочка и, глядя на клонящееся к закату яркое, августовское солнце, негромко сказала:
– Меня зовут Мадина. А тебя как?
Мальчик снова, инстинктивно проведя рукой по глазу, еле слышно ответил:
– Меня Амир. Меня так в честь деда назвали, -после чего стесняясь собственной неуверенности, убрал руку от глаза, покраснел и замолчал.
Мадина, заметив это, улыбнулась краешком рта и продолжила любоваться уходящим за гряду ближайших сопок, позолоченным диском солнца. Чёрные тени на воде становились всё длиннее и длиннее, вытягиваясь как руки сказочных чудищ. Водомерки, не зная устали носились по тёмной воде и было совсем непонятно почему они не тонут и каким образом вода позволяет им держаться на поверхности.
Откуда-то сбоку послышался громкий, призывный шёпот похожий на шелест веток во время сильного порыва ветра:
– Мадина! Мадина!
Мадина став красивой темноволосой девушкой с тонкими, присущими только юности чертами лица, резко обернулась. По тропе вниз, к пруду, к излюбленному месту спускался он-Амир. Стройный и широкоплечий юноша с курчавыми, чёрными локонами, похожими на шерсть молодого ягнёнка. Он подходил всё ближе и ближе, одной рукой вытирая веко глаза так, если б туда попала соринка. А когда он приблизился и вопросительно заглянул в глаза Мадины, она улыбнулась, как в детстве краешком рта и спросила: