– Если всё окажется, как вы говорите, это Вам зачтётся. Я лично
замолвлю словечко.
Вот те раз. Встреча с покойником действительно может быть к
удаче.
– Благодарю, – произнёс Младший. – Данке шён.
– А вы полиглот, – улыбнулась она. – Может, и латынь знаете?
– Только несколько фраз. Coito ergo sum.
Он потерял «g» в слове cogito случайно. Но смысл поменялся на
сто восемьдесят градусов, а фраза приобрела крайне пошлое
значение.
Она рассмеялась. А он покраснел, когда до него дошло, что
сморозил. Да уж, оговорочка по Фрейду…– Так даже точнее звучит. Уж
римляне знали в этом толк.
Саше удалось, наконец, тоже засмеяться.
– Что ещё нужно для поступления? – он попытался вернуть всё в
деловое русло и перестать глупо улыбаться.
«Только не тесты. Тесты не сдам», – подумал Младший. Ни на
английском, ни тем более, на немецком.
– Что ещё? – произнесла девушка, делая вид, что перебирает
бумаги. – Выполнить квест. Принести десять крыльев летучей мыши,
пять волчьих хвостов, победить дракона… Я шучу! – воскликнула она,
видя, как у Младшего округляются глаза. – Нет, всё гораздо проще.
Мы принимали бы всех кто приходит, но необходимо отсеивать желающих
пожить на дармовом хлебе, ничего не делая. Нам не обязательно нужны
гении, но человек должен уметь воспринимать информацию. Не быть
педагогическим имбецилом. Да, они не виноваты, крестьянская жизнь
не сахар, но некоторых обучить даже мы не сможем. Им лучше быть
лесорубами или каменщиками... работяг нужно больше, чем умников. Мы
принимаем всех, кто покажет, что стремится к знаниям и способен их
впитывать. А ты производишь впечатление. Тестов нет. Всего одна
формальность. Написать эссе. О том, какова твоя цель, каким ты
видишь будущее, чего хочешь от жизни.
Младший упустил момент, когда именно её речь сменила регистр на
менее формальный, поэтому на русский теперь переводилась как
обращённая к «тебе», а не к «Вам». Возможно, уже давно. Чёртов
английский, в немецком тоже не было бы этой двойственности: Du и
Sie, а не сплошное you.
«Сочинение, – перевёл для себя Младший. – Окей,
постараемся».
Через десять минут он протянул ей исписанный с двух сторон лист
на инглише. Чужой язык немного сковывал вдохновение, да и за
грамотность Александр не мог поручиться. Но в остальном он мог
генерировать подобные тексты с такой же скоростью, с какой
думал.