Я сосредоточилась и еще раз стала прокручивать мой сон, внимательно осматривая все «кадры». Вот бомж, вот вход в парк, вот рядом с входом банк. Стоп! На банке вывеска курсы валют. И над цифрами написано 19 мая, суббота, 14—02.
Я вскочила как на пружине. Это сегодня! Глянула на часы, было половина десятого утра. Можно не торопиться, место это в двадцати минутах ходьбы пешком от меня. Но желание подтвердить или опровергнуть слова заросшего безумца не давало расслабиться.
Приведя себя в порядок, позавтракала без аппетита. Мне не давали покоя мысли что я видела – часть формулы или просто неприятный сон?
За час до того времени, которое увидела на панели банка, я вышла из дома. Пришла на место быстро, походила вокруг, осмотрела переход, перешла сначала к парку, затем вернулась к книжному магазину.
А потом я увидела бомжа. Бомж был одет в камуфляжные брюки и светлую спортивную куртку с капюшоном натянутым на голову. Рукав куртки был выпачкан в мел и какую то грязь. Колени его брюк также были грязными, а на одном колене брюки были разорваны. Он шел не спеша понурив голову. В руке держал пластиковую пивную бутылку из которой на ходу прихлебывал пиво. Он прошел мимо меня и ступил на переход по направлению к парку. Он успел сделать несколько шагов пока я опомнилась и пошла за ним.
Бомж уже прошел половину дороги, когда я увидела синюю «Паджеро» несущуюся прямо к нам. Я буквально прыгнула к бомжу и изо всех сил пихнула его вперед, а сама отскочила назад. «Паджеро» не сбавляя скорости и протяжно сигналя пронесся мимо. Я увидела поднимающегося и сильно матерящегося бомжа. Он повернулся ко мне и закричал на меня:
– Ты что делаешь, дура! – потом повернул голову вслед удаляющемуся «Паджеро». Опять повернулся ко мне и проговорил. – Спасибо. Хотя и не стоило беспокоится.
Бомж поднял упавшую бутылку пива. Посмотрел на нее. Плюнул, выбросил бутылку в мусорный ящик и развернувшись пошел в парк.
Я догнала его. Это был мужчина еще не старый, около сорока лет, но какой-то, даже не то что бы потрепанный, а какой-то равнодушный что ли. В глазах его была такая неподдельная тоска и безразличие ко всему, что не произвольно делалось страшно за этого человека.
– Подождите. – я схватила его за рукав.
Он остановился. Посмотрел на мою руку, я отпустила его куртку, а потом повернулся ко мне и сказал: