О разуме мы сейчас ещё поговорим. А пока скажу немного об известном подходе – когда его противопоставляют чувствам: якобы он борется с ними.
У каждого чувства есть свои предпочтения. И дело разума увязывать предпочтения разных чувств, чтобы человеку ориентироваться в целом, руководствуясь не одним, а всеми главными своими чувствами.
В чём-то приходится находить компромиссы. Где-то построить ступеньки приоритетов. Иногда обозначить ошибочность курса, выбранного одним из чувств…
Поверяя ориентиры каждого чувства верхними из доступных нам уровней смысла, разум помогает чувству развиваться не стихийно, а с учётом смысловых линий жизни. И вместе с тем заботится о соединении всех разнообразных и даже противоречивых устремлений в нечто единое.
Так что «борьба разума с чувствами» – это, в общем-то, мифология. Он на их стороне.
Чем важнее для человека какое-то чувство, тем больше старается разум поддерживать его, а чувство призвания – одно из главных. Нередко эта помощь начинается с самого формирования этого чувства. Ведь до какого-то возраста я могу просто не задумываться о поисках призвания, и порою этот период незадумчивости может затянуться.
Когда же чувство призвания возникает очень рано, разум помогает ему не принимать слишком поспешных решений, чтобы присмотреться к своим намерениям, распробовать их на вкус и примериться практически.
Я считаю себя человеком довольно замедленного становления, и стал задумываться о том, чем заниматься в жизни, только лет в пятнадцать. Да и то не о призвании (это слово оставалось для меня абстрактным), а о том, куда идти учиться после школы. Разум помогал мне, подталкивая обсуждать это с разными людьми, но чувство призвания ещё было в зародыше, так что всё сводилось к выбору института.
В результате я выбрал математическое образование, как позже оказалось, само по себе никак не связанное с чувством призвания. Так что в середине учёбы, когда это чувство уже постепенно осознавало себя, меня чуть не отчислили с мехмата. Но разум убедил меня преодолеть конфликтную ситуацию и закончить учёбу.
Оказалось, что эти усилия дали неожиданно полезный результат. Во-первых, математика хорошо повлияла на цепкость мышления, необходимую много для чего, а главное – для того интереса к философии, который постепенно и превратился, совместно с интересом к письменной речи, в моё писательско-размышленческое призвание. Во-вторых, математическое образование позволило мне зарабатывать на жизнь, сохраняя независимость призвания от этого процесса.