До этого дня я много раз говорила с Лиззи о том, что наша главная задача – пережить это лето, поменьше попадаясь родне на глаза. Дождаться момента, когда они уберутся восвояси, и надеяться на то, что они позабудут о нашем существовании еще на несколько лет.
И жабы в сумке в этот план не входили.
Они вообще не входили ни в один из моих планов.
С другой стороны, быть может, они входили в чей-то другой? Например, сестру подговорила тетя Прим, решившая позлить столичных Уилсонов.
Спросить об этом у тетушки не удалось, так как после обеда она удалилась вздремнуть в свои комнаты, ставшие теперь и нашими с Лиззи, а я занялась домашними делами.
Помогала Уне на кухне – Уилсоны привезли с собой кое-что из припасов, поэтому мы поставили тесто для пирога с овощами и курятиной, а также сделали заготовки для ужина. Мы ожидали приезда еще шести человек, так что кормить придется много народа.
Затем я немного смотрела, как разгружали повозки Патрик и Донахью с одним из прибывших из столицы лакеев, после чего меня снова позвала Уна. Мы пошли с ней во флигель, где собирались поселить слуг Уилсонов.
Провозившись около часа, я все-таки вырвалась на свободу и отправилась на поиски сестры. Но Лиззи не оказалось ни в саду, ни возле Лягушачьего пруда. Тогда я решила, что сестра, возможно, в птичнике. Она любила забираться в маленькую будку для наседок, где частенько пряталась от Уны после своих проделок.
Быть может, Лиззи спряталась там от гнева Азалии Уилсон?
Но сестры в курятнике не оказалось. Вместо этого, стоило мне выбраться наружу, отряхивая платье, как я наткнулась на… Надин Остин, дочь нашей соседки, пожаловавшую в «Поющую Иву» без приглашения.
Ее визит стал для меня неожиданностью.
Мы с Надин никогда не были близки, хотя и учились вместе, и я терялась в догадках, что ей могло у нас понадобиться. С удивлением уставилась на крупную девушку в ситцевом ярко-голубом платье. Ее рыжие вьющиеся волосы были спрятаны под платок, летнее солнце рассыпало пригоршню веснушек по ее лицу, но привычные к улыбке губы были поджаты, а серые глаза смотрели на меня решительно и даже недовольно.
Надин была на два года старше меня, но учеба у нее шла из рук вон плохо. Сперва ее оставили на один год, затем на второй, так что школу мы заканчивали уже вместе.
Надин зевала на уроках, демонстративно заявляя, что ее не интересуют ни математика, ни грамматика, ни иностранные языки. Такие глупости ей ни к чему, потому что у нее есть чем заняться.