— У нас возникли небольшие трудности,
— еле слышно сказал замдиректора, так как в это время возле кабинки
проходила целая делегация хорошо одетых мужчин.
Я активировал «истинное зрение» и
увидел, продолжение разговора. Все понятно.
— Вы хотите сказать, что к вам
поступили документы, судя по которым я признан умершим. Так?
— Да, верно. Мы три раза проверили и
даже подняли документы пятилетней давности, но никакой ошибки нет.
К нам поступило постановление суда.
— Ну что ж. Я стою перед вами живой и
здоровый. Так что не вижу никакой проблемы. Вы проверили мой
паспорт и удостоверились в том, что я, действительно, Вещий Олег
Дмитриевич. Могу свидетелей привести. Министр полиции будет для вас
ценным свидетелем? — уточнил я.
— Олег Дмитриевич, мы верим в то, что
это вы. Однако… все ваши вклады, драгоценности и антикварные вещи
перешли государству. У нас их просто нет, — извиняющимся тоном
произнес он и развел руками.
— Черт! Гольштейн, скотина, я тебя
придушу.
Первым порывом было вернуться к
Гольштейну и свернуть ему, мерзавцу, шею. Из-за этого ублюдка у
меня нет ни дома, ни денег.
Однако я понимал, что таким образом
проблемы не решу, поэтому вышел из банка и велел Володе гнать к
министерству полиции. Подумаем с Семеном Борисовичем, как дальше
действовать. Он мужик умный, подскажет что-нибудь дельное.
— Почему не рассказал о том, что
случилось ночью? — спросил министр, едва я появился в дверях.
— Ты о тех бандитах, что промышляли у
казино? — уточнил я.
— Да. Мне сказали, что один из них —
сущность. Хорошая работа, Олежка! Вижу, ты уже взялся за дело, —
Семен Борисович с довольным видом откинулся на спинку кресла.
— Ерунда. Нечего обсуждать – мелкая
сошка. Ты мне лучше скажи, как вернуть деньги и драгоценности,
которые из-за моей смерти передали государству? — я подошел к
столику с горячительными напитками и налил себе в стакан темного
рома.
— Его Величество из поездки вернется
и во всем разберется, — махнул он рукой. — Тебе жить не на что?
Одолжить?
— Не надо, заработаю. Кстати, как бы
объявить, что я вернулся?
Семен Борисович недовольно
поморщился.
— К тебе же снова вереница просящих
потянется. А как же Тверь? Не сегодня-завтра снова где-нибудь
вспыхнет.
— Дай мне два дня. А потом и в Тверь
поеду. Кстати, я хотел попросить, чтобы ты мне отдал Володю в
помощники. Толковый парень. Уже показал себя в доме Гольштейна.