– Юля… Это с какой силой надо прыгнуть на пирсинг, чтобы вогнать его в задницу? – Женя, отставив в сторону бокал, недоуменно взирала на подругу, выкручивая при этом набалдашники застежек пирсинга. – На, пробуй. Они абсолютно безопасны.
– Нет уж, лучше ты сначала, – опасливо отодвинулась Юля, на всякий случай одернув на себе коротковатую Женькину тунику, выданную в качестве домашней одежды.
– Да пожалуйста, – фыркнула Евгения и, сложив серьги на табурет, несколько раз демонстративно на них присела, потом положила на пол и прошлась босыми ногами. – Видишь, никуда он не воткнется.
– Верю, – Юлька подобрала пирсинги и протянула подруге. – Но делать все равно не буду. Не солидно.
– Нет уж, теперь ты пробуй. Зря я, что ли, как дура, голой жопой прыгала на них? – Женька сложила серьги на Юлькин стул и подтолкнула подругу к действиям.
Та опасливо покосилась на два кусочка медицинской стали и аккуратно, словно они были живыми, начала на них присаживаться, прицеливаясь, словно сапер к мине, и смешно оттопырив зад в белых кружевных трусах, которые она два часа назад демонстрировала верной Женьке, стыдливо умалчивая цену за новый комплект белья
Но Юля была бы не Юлей, если бы с ней чего-нибудь да не произошло…
Количество выпитого спиртного достигло критической отметки. Тело, почувствовав медленное смещение центра тяжести, опасливо покачнулось. Бокал с вином накренился, и алый напиток плеснулся на светлый ламинат. Юлька резко дернулась, взмахнув руками и пытаясь выровнять корпус, схватилась за спинку стула, опасно накренив его, но ноги сами собой поехали на винной лужице, увлекая за собой и дезориентированное тело.
Всем своим немалым весом Юля хлопнулась на пол, аккурат своей роскошной пятой точкой в новом кружевном белье, увлекая за собой и стул, в который вцепилась намертво.
– А-а-а! – дурниной взвыла она, почувствовав резкий и очень болезненный укол в любимую филейную часть.
– А-а-а! – следом за ней испуганно завизжала подруга, видя, как под Юлькой расползается красная лужа.
Юлька, увидев рядом с собой лужу, испуганно шарахнулась в сторону, отпинывая куда-то в угол опрокинувшуюся бутылку красного вина с красивым названием «Кровь грешницы».
– Тьфу, дурная, – сердито сплюнула Женька, поднимая из винной кляксы валявшиеся на полу сережки. – Чуть седой раньше времени из-за тебя не стала.