Однако Черскому было жизненно надо на него взглянуть. Черский
много раз проходил мимо, но никогда не обращал на этот дом
достаточно внимания.
Мороз усилился, под ногами зазмеилась поземка. Природа словно
предостерегала его от опасных прогулок.
Он свернул в тот самый двор и остановился. Попытался отыскать
взглядом окно той самой квартиры, но ему это быстро наскучило.
Слишком уж обычным был этот дом, свежий взгляд не добавлял к его
воспоминаниям ничего нового.
Впечатление — как от того старого дома возле вокзала, про
который он писал в одной из краеведческих статей, еще на заре
«Брамы». По некоторым данным, в том доме раньше располагался
бордель. Но сам дом, несмотря на возраст, был настолько обычен и
безлик, что даже это не делало его интересным.
Словно прощаясь с этим местом, Черский бросил взгляд назад — и
замер, словно его поразило ледяной молнией.
То, что он увидел посреди двора, впечатлило его
по-настоящему.
Мусор по какой-то причине не вывозили уже второй месяц, и
громадные баки, что стояли на бетонном возвышении посередине двора,
оказались просто завалены всякими отбросами. Среди драных пакетов и
гниющих объедков шныряли торжествующие серые крысы.
Теперешняя власть даже мусор не способна победить. Какие уж тут
наркокартели?
Он невольно вспомнил, кто сейчас считается главой их недавно
созданного государства. Это был обрюзгший и рано облысевший и
состарившийся профессор каких-то термоунитазных наук, который
угодил в свое кресло совершенно случайно, просто потому, что при
советской власти должен же был кто-то сидеть в Президиуме
Верховного Совета от интеллигенции. Это была даже не личность, а
просто живое воплощение одного из неизбежных бедствий
высокоразвитой цивилизации: ученого дурака.
Во власти этому человеку делать было нечего. Его место было на
кухне, где он мог бы подробно рассказывать, что он бы сделал, когда
пришел к власти. И не было сомнений, что потому его и терпят, что
он ничего не решает и что рано или поздно его сожрут. Весь вопрос в
том, кто придет ему на смену. И не окажется ли этот новый еще хуже,
чем теперешний.
Возможно, академик слышал на уроках истории про каких-нибудь
английских королей и преуспевших в недеянии китайских императоров,
поэтому усвоил четко: основное занятие главы государства — это
ничего не решать, ничего не делать, а просто олицетворять. Ну или
иногда выезжать на какое-нибудь международное сборище и что-нибудь
там подписывать дорогой ручкой с позолоченным перышком.