Он помнил обзор столичной газеты о том, как приезжает
представитель концерна «МАН», пытались, может, развить, а может
быть, и прикарманить наше большегрузное автопроизводство. А глава
государства так и заявил: что он содействовать не будет, им надо,
пусть они и договариваются. От такого даже премьер-министр очумел и
принялся объяснять господину председателю Верховного Совета, что
нельзя же так. Потому что такого рода вопросы как раз на уровне
главы государства решаются.
Но этот облезлый профессор ничего не хотел решать. Он просто
хотел, чтобы все думали, что он самый умный и самый честный. Хотя
ни ума, ни чести у него не было ни грамма.
Как и подобает настоящему человеку науки, он ничего не хотел
понимать. А вот представители «МАН» сразу все поняли правильно и
уехали, на завод даже смотреть не стали. Он даже ездил туда, в ту
пору, когда еще верил в журналистские расследования.
Завод так и чернел посреди города, построенного вокруг него,
огромный, мрачный и заглохший. Последний большегрузный самосвал
выпущен полтора года назад. Производство модернизируется тем самым
способом, который не требует подписи главы государства, — его
просто втихаря растаскивают на металлолом.
Чуть позже, совсем недавно, был очередной протестный митинг в
столице. Как это стало уже привычным, он тоже пришел туда с
какими-то депутатами. И вот какая-то женщина у него спрашивает:
— У меня пятеро детей, отец умер от скоротечного рака. Работаю
на заводе, зарплата пятьдесят долларов новыми деньгами. Как мне
кормить моих детей?
А в ответ услышала от главы государства совет, достойный царя
Соломона:
— Ты нарожала — ты и корми.
«Тебя облек я во порфиру, вдовицу призирать и сиру…» — а этот
недоумок даже задницу не способен себе вытереть без посторонней
помощи!
Эта мучительная глупость растекалась, как отравленная кровь из
лопнувшего аппендицита, по всему государственному организму.
Вот буквально неделю назад писал в газету Харлампий Чорба,
уроженец Сорочинской области. Сразу после войны его, как и прочих
раскулаченных молдован, отправили на Донбасс давать стране угля.
Потом, разумеется, сняли статус спецпоселенца. Получил паспорт,
осел в нашем городе и до сих пор здесь живет. А пришел при новой
власти оформлять пенсию — и внезапно обнаружил, что все годы,
которые он работал на шахте, в трудовой стаж не занесены. Он
пытается возмущаться — как так, ведь ему вернули паспорт,
извинились и сказали, что произошла чудовищная ошибка и что он
никак и ни разу не враг народа. Даже судимость сняли. А теперь
вдруг выясняется, что, видимо, все-таки враг. Видимо, все-таки было
за что его сажать и высылать. Ведь это у заключенных годы
принудительного труда в выслугу лет не идут.